– Хочу, – наконец решилась она. – Но мне надо…
– Тебе надо быть здесь. Сегодня.
Она секунду помолчала и переспросила:
– Я правильно вас поняла?
– Ты правильно меня поняла. У тебя два часа, не больше.
– Я буду, – твердо сказала она.
Дальше Майлгенн слушал, как она объясняет коту, что уходит, и печенку ей жарить некогда, вот придет Ильяс – и покормит. А ей пора, вот прямо сейчас, она только напишет… напишет…
Голос у нее сорвался, послышался звук сминаемой бумаги. Потом – шаги. Резкие, неровные. Шелест одежды. Затем мобильник сунули в карман, заскрежетали ключом, сбежали по лестнице – и, наконец, поймали машину и попросили:
– В Битцу.
Лиля вошла в его кабинет быстро, почти вбежала. Запыхавшаяся, въерошенная, с горящими глазами. Ничего общего с библиотечной мышкой полугодичной давности. Вот что значит – проснулась кровь фейри. Конечно, внешне она изменится только в Тейроне и сможет пользоваться даром только там, но и уверенность в себе – немало.
– Здравствуйте, Михаил Васильевич… – начала вежливо, но тут же сорвалась и выпалила: – Почему сегодня?
– Потому что. – Майлгенн показал на монитор, где пока живой тан Эллисдайр сидел у могилы светлой фейри.
Лиле недоуменно посмотрела на экран, затем на Майлгенна: зачем мне показывают этого мужика? Но тут же вернулась к экрану, оторопела…
Узнала. Умница.
– Эри? – шепнула она, подавшись вперед, жадно всмотрелась, даже протянула руку к экрану. Наткнулась на кристалл. Вздрогнула: увидела наемников. Отшатнулась от стола, уставилась на Майлгенна безумными глазами.
– Они же его убьют! Он же лучника не видит, они его убьют, да сделайте же что-нибудь! Вы же фейри, вы же можете! Можете же, да?!
– Ты можешь. – Майлгенн перехватил ее руку, потянувшуюся к монитору. – Уверена, что хочешь туда? Вернуться ты не сможешь.
– Да!
Она не отрывала глаз от драки; пришлось нажать на паузу, пока второй лучник не выстрелил и тана Эллис-дайр не убили. Лиле вскрикнула, перевела взгляд на него.
– Тогда не смотри дальше. – Майлгенн сжал ее руку и кивнул на дверь в комнату с камерой перехода. – Иди, ты успеешь.
Она кивнула, светло и безумно улыбнулась – и пошла к двери.
Майлгенн встал, чтобы пойти с ней и помочь с камерой, но замер, не сделав и шага.
Лиле открыла дверь.
А за дверью был закат над Девьим озером, прекрасный, аметистово-палевый, каких не бывает в Москве, и ветер. Этот ветер, пахнущий жалей-травой и родиной, влетел в кабинет, погладил старого светлого фейри по щеке – и улетел обратно. На родину, куда фейри не смогут вернуться до скончания Суши.
Наверное, Лиле что-то почувствовала: обернулась к Майлгенну, протянула руку, приглашая пойти вместе по дороге домой.