– Не нужны мне ваши советы, – вяло отмахнулась она.
Как он может так бессовестно паясничать после всего, что она ему рассказала? Мерзкий тип!
– Я вернусь через пару месяцев и, если вас не выселят до этого – помогу, – сказал он уже ей в спину.
– Боюсь, будет поздно, – не оборачиваясь, процедила Света и вышла.
Коридор был пуст. Через распахнутую дверь одной из комнат доносились голоса, мужской и женский.
– …С шефом едешь? Повезло. И куда вы?
– Вначале в Данию. У него там вроде дела… А потом он обещал, что мы отдохнем на каком-нибудь дорогущем курорте.
– Ты ведь уже не первый раз с ним едешь?
– Третий, – ответила женщина.
Света притормозила за раскрытой дверью.
– Так может, хватит тебе у шеста крутиться?
– Нет уж. Тут я на виду. Если папик бросит – не на панель же идти, за полтинник? Я себе цену знаю…
«„Самые шикарные женщины берут по двести за ночь", – вспомнилось Свете. – Сукин сын! Это он ей по столько отваливает, да еще на курорты возит?»
Стиснув зубы и приняв независимый вид, она поравнялась с входом и невольно заглянула в комнату. Охранник стоял спиной, а в глубине, развалившись в кресле, курила рыжеволосая, та, что извивалась в сексуальном танце на сцене. Девица с интересом посмотрела на Свету, она в ответ смерила ее презрительным взглядом, отвернулась и зашагала дальше.
Охранник выскочил в коридор.
– Вас проводить?
– Нет, спасибо, – бросила она на ходу.
Когда Светлана покинула здание клуба, часы на углу показывали начало первого. В метро опоздала, поняла она, а пешком добираться часа полтора, не меньше.
Похолодало, мелкая морось сыпалась с низкого и темного, без единой звезды, неба. Укутав плечи бесполезным тонким шарфом, она двинулась по пустынной улице в сторону дома. Шагала быстро, не разбирая дороги, не пытаясь обойти многочисленные лужи, блестевшие в свете редких фонарей. Она уже не беспокоилась, что промочит туфли и забрызгает подол своего платья. Наплевать. Все равно этот наряд больше никогда не потребуется. Некого ей соблазнять, разве что бандитов, которые обещали…
«Я не буду думать об этом!» – приказала себе Света.
Довольно скоро она промокла и стала дрожать. Выпитый коньяк больше не согревал. «Если и доберусь до дому не изнасилованной, что само по себе будет чудом, то воспаление легких схвачу как пить дать», – подумала она и прибавила шагу.
Миновав пустынные безлюдные улочки, она вышла на улицу Маяковского. Несмотря на поздний час, движение здесь было оживленным, и пришлось встать под фонарем на перекрестке, пропуская поток машин. Вдруг одна из них, только что свернувшая с Некрасова, затормозила, сдала назад и остановилась перед Светой.