Вот явления, которые произошли 2 августа не в присутствии членов Академии Наук и Медицинской, как это было сказано, но перед 3 чиновниками Школы: справедливо, что они могут быть академиками позже, но теперь еще нет; они совершенно случайно сошлись в моем кабинете, после того, как отдали отчет казначею. Я отправился в этот вечер в Гренобль и не смог возобновить опыт, но убежден, что снова смогу достигнуть точной локализации чувств.
После моего возвращения из Гренобля, я разыскал г-жу Л., и мог возобновить опыт с фотографией, который удался без всякого сомнения, следуя методу, хорошо указанному 2 августа.
Когда карточка была готова, я сделал с помощью иглы легкий разрез на месте скрещения рук на груди: субъект заплакал, упал в обморок, и, две или три минуты спустя, показался стигмат, который постепенно развился на наших глазах на оборотной стороне одной из его рук, вполне соответствуя разрезу.
Впрочем, клише было чувствительно только к моим прикосновениям.
9 октября была сделана попытка над листом бумаги, и я убедился, что она имела беспорядочную чувствительность, иначе говоря, субъект воспринимал общие впечатления приятные и неприятные, следуя тому, как я трогал бумагу, без малейшей возможности локализировать их. Спустя 2 дня вся чувствительность совершенно исчезла как для клише, так и для бумаги.
Доктор Лий рассказал мне, что во время моего отсутствия он пытался произвести вышеупомянутый феномен и достиг передачи ощущений на расстоянии 35 метров через несколько минут после начала сеанса.
Наконец, мне только что сообщили выдержку из одной статьи, появившейся в Брюсселе 12 октября в журнале «Paris Bruxelles». За подписью Арсак (Arsac).
«Мы видели повторения опыта с чувствительной» фотографической пластинкой. Указанные феномены проявлялись всякий раз, когда удары иглой проводил экспериментатор, погружавший субъекта в сон: в отсутствие гипнотизера, можно было 9 раз из 10 уколоть портрет без того, чтобы загипнотизированный почувствовал какую-нибудь боль. Субъект никогда не испытывал ни малейшей боли, когда клише укалывалось лицом, абсолютно не знавшим цели опыта.
Итак, мы склонны заключить, что-то, что принимают за феномен колдовства, является только феноменом внушения. Колдовство – возможно: но мгновенно его можно произвести только при известных условиях, вполне определенных.
Из опытов г. де-Роша нужно заметить, что эктериоризация чувствительности является установленным фактом.
Наблюдения г. д'Арсака относительно необходимости связи подкрепляют мои, но они совершенно не доказывают, что здесь присутствует феномен внушения или, говоря точнее, передачи мысли. Я всегда, не глядя, указывал местоположение рук, и субъект тем более не знал, где произойдет разрез, который отразится под его эпидермой: я никогда не мог, впрочем, как говорил уже в начале статьи, произвести с г-жою Л. феномен передачи мысли. Допустимо только самовнушение, только оно может влиять на образование стигмата, вследствие воображения о месте, где пациент испытал боль.