Естественно, что отдельные из этих лиц оставляли определенный след на этих документах, после чего они передавались в КГБ СССР. Затем через третье Главное управление военной контрразведки все замечания с этих сводок, а порой и указания направлялись в особый отдел 40-й Армии.
Несмотря на то что все пленные имели мусульманские имена, наше спецподразделение всегда находило в своих оперативных подборках, кто из них скрывался под новым именем и давал интервью иностранным журналистам. В своих ответах в Москву они сообщали все данные об этих неофитах: год и место рождения, время призыва в армию, в какой части служил, когда исчез или был захвачен мятежниками, где проживают его родители, в какой банде находится и что делается по его возвращению в часть. И только в отношении Тадж Мамада случилась заминка, которая все-таки была прояснена. Под этой «кличкой» оказался рядовой Дедов. Именно на этой сводке Л.И. Брежнев подчеркнул три фамилии, носителей которых надо было познакомить с данным радиоперехватом.
Поскольку в отношении Дедова еще раньше было возбуждено уголовное дело, его личность дополнительно была идентифицирована через родителей, проживавших в то время в Казахстане.
Учитывая то, что Дедов стал одиозной фигурой, перед спецподразделением была поставлена задача о скорейшем решении вопроса по выводу его на контролируемую нами территорию. Выкуп и обмен даже на самых серьезных бандитских авторитетов мятежниками были отвергнуты. Специально проводимые боевые операции, в том числе и засады, не давали желаемых результатов. Тогда по разработанному плану, согласованному с министерством госбезопасности Афганистана, из числа сотрудников их спецслужб была организована лжебанда. Обозначив себя в районе своего базирования, командир этого подразделения направил к Дедову представителей с просьбой оказать ему помощь в разборке советских НУРСов (неуправляемый ракетный снаряд) с целью выплавки из них тола для изготовления фугасов и последующего подрыва ими боевой техники. Дедов согласился. Прибыв в сопровождении своих новых знакомых на место, он был сразу же обезоружен.
В начале Дедов полагал, что это акция конкурирующей банды и разразился ругательствами и угрозами в их адрес. Лжебанда, не теряя времени, быстро покинула свой лагерь и скрытно добралась со своим «трофеем» до Кабула, откуда он был доставлен в военную контрразведку. И только здесь он осознал, что находится в руках чекистов. Русский язык он почти забыл, с трудом вспоминал отдельные слова и только через две недели стал свободно говорить на русском языке. Поскольку он предпринимал неоднократно попытки сбежать с гауптвахты, где содержался во время следствия, его пришлось этапировать в Ташкент для помещения в следственный изолятор КГБ Узбекистана. Материалов о преступной деятельности Дедова было достаточно. Военным трибуналом он был приговорен к высшей мере наказания.