От неожиданности Смелков вздрогнул, но тут же подавил внезапное волнение.
— Вы изволите смеяться надо мной? — спросил он с горечью.
— Я обращаюсь к вам по поручению Совета Народных Комиссаров, — сказал Волжин. — Вы будете назначены научным руководителем экспедиции, направляемой в район Ардыбаша.
— О чем вы говорите?! — рассердился Смелков. — В столице России нет угля, дров, люди голодают… Стоят заводы, фабрики… Кого может сейчас интересовать гипотетическое золото Ардыбаша?
— Советской России нужно золото, — сказал Волжин, — Именно потому, что стоят заводы, фабрики… Чтобы они снова заработали. Чтобы справиться с разрухой…
Смелков понял, что Волжин отнюдь не шутит, предлагая ему осуществить давнюю, казавшуюся уже невыполнимой мечту об экспедиции на Ардыбаш, его едва ли не двадцатилетнюю неотступную мечту.
— И что же, — спросил он, все еще скептически. — Советская Россия в состоянии дать мне денег… людей?
— К сожалению, Советская Россия дать вам денег не может, — развел руками Волжин. — Разве самую малость… А людей… Я дам вам одного человека.
— Одного? Вы смеетесь?
— Нет, не смеюсь. Одного. Но зато какого?! Этот человек в состоянии сделать все возможное и невозможное.
Волжин выглянул за дверь и что-то сказал стоявшему у дверей начальнику тюрьмы.
— Я верю в ваши прогнозы в отношении Ардыбаша, — сказал он, прикрыв дверь. — Когда-то в ссылке, недалеко от тех мест, я сам слышал легенды о сказочных месторождениях золота на Ардыбаше. Говорили, что ссыльная казачка Дарья…
В комнату вошел высокий широкоплечий грузин с черными, как уголь, волосами и такими же черными, лукаво улыбающимися глазами.
— Знакомьтесь, — сказал Волжин, посмеиваясь. — Комиссар ардыбашской экспедиции Арсен Кобакидзе.
Перед Смелковым стоял «дикий горец», явившийся к нему с обыском и доставивший его сюда, в тюрьму.
— В экспедицию?! С ним? — вырвалось у него. — Никогда! — Голос его от возбуждения срывался. — Вчера он меня арестовал… Сегодня вы делаете его моим помощником. А завтра в таежной глуши он вытащит свой маузер и, решив, что я, как принято теперь говорить, «контра» — почему бы ему так не решить, ведь я прятал адмирала Симбирцева, — пристрелит меня без лишних слов! Нет, товарищ Захар, лучше судите меня за саботаж или хоть за сокрытие запасов пшена и спекуляцию. Мне все равно!
Арсен смотрел на Смелкова с улыбкой. Взгляды их встретились и, к своему удивлению, Аркадию Николаевичу «дикий горец» показался на этот раз не таким уж диким и даже чем-то симпатичным. На какой-то момент ему даже почудилось, что он его где-то видел, задолго до того, как тот пришел к нему прошлой ночью с обыском.