— Завтра мы будем вместе под звездами, маленькая моя! — напомнил ей Сим.
— Да, Сим, — улыбнулась в ответ Рэнди.
— Тебе совсем немного нужно для счастья. — Говоря это, Сим с нежностью смотрел на нее.
— Что ты хочешь сказать этим, Сим?
— Даже такой пустяк, как поездка, заставляет тебя светиться от счастья. Ведь это потому, что мы уедем отсюда, верно?
— Верно.
Она не стала добавлять, что рада еще и тому, что уезжает от Джейн.
— Возможно, когда ты вернешься назад, тебя будет ждать награда, — намекнул Сим.
— Чего это ради я должна получать награды?
— А за то, что любишь меня, разве не должно быть награды?
— За это меня нельзя награждать.
— Как, разве ты не любишь меня? — Это предположение он высказал сквозь смех.
— Боже, Сим, не приставай ко мне!
Для Рэнди такой обмен мнениями оказался в слишком опасной близости от правды. Она была рада, что к тому моменту они подъехали к ступеням крыльца, и это дало ей возможность соскользнуть с лошади.
Входя в дом, Рэнди физически ощущала на себе взгляд Джейн, но не ответила на него своим взглядом. Завтра она будет в поле и сможет там подумать и разобраться в своих переживаниях.
— Да ты и в самом деле ждешь не дождешься этой поездки, дорогая! — сказал Сим, входя в дом следом за Рэнди. Чтобы не отстать от ее быстрых и легких шагов, он был вынужден придать дополнительное ускорение своей тяжелой и довольно медленной походке.
…Она всю жизнь будет помнить этот ранний отъезд утром следующего дня. Было еще совсем темно, но эта темнота была насыщена ожиданием перемены. Чувствовалось, что что-то должно произойти, и, предвкушая встречу с новым и неизведанным, инстинктивно хотелось говорить очень негромко. И на седловке лошадей все двигались и работали очень тихо. Даже команды лошадям подавались приглушенными голосами. Очевидно, и лошади разделяли всеобщее состояние напряженного ожидания, поскольку они тоже ступали практически бесшумно, как будто обутые в тишину.
Вся группа выехала из «Йенни» неслышно, словно стая призраков в ночи.
Первые проблески рассвета встретили их в нескольких милях от усадьбы, когда, вытянувшись цепочкой, они ехали по траве с колосьями, похожими на колосья пшеницы, или, как Сим объяснил Рэнди, по траве Митчелла. Всеобщая боязнь нарушить тишину исчезла с первым пронзительным птичьим криком и первым хлопаньем крыльев. Птицы взлетели в небо со всех кустов и деревьев. И в тот же момент кремовые тона рассвета покинули его, побежденные пурпурным сиянием. Солнце взлетело из-за горизонта; да, именно взлетело, это единственное слово, которым можно описать восход солнца в этих краях: едва поднявшись над горизонтом, оно сразу же засияло ослепительным блеском.