Он давил Александра взглядом такой силы, что у того закружилась голова. Он силился выдержать этот взгляд, но его «младшая половина» – четырнадцатилетний мальчишка был просто в ужасе. Ему очень хотелось заплакать и сжаться в комок, и хотя «старшая половина» – отставной полковник, сопротивлялась яростно и упорно, все равно: Саша чувствовал, что проигрывает. И от этого злился еще больше и сопротивлялся еще отчаяннее. Нет, не то чтобы он собирался продолжать «экспроприацию экспроприаторов», но подчиниться чужой воле! Вот просто так: взять и признать чужую силу сильнее своей! Нет, на это он был не согласен, хотя уже темнело в глазах. В глазах Сталина светилась злая сила матерого хищника – тигра или медведя гризли, но была еще и другая сила – сила Великого вождя, который ради конечной цели перешагнет через кого угодно. Как в свое время перешагнул через своего старшего сына. У Александра дико кружилась голова, и казалось, что этот твердый, холодный, страшный взгляд, словно обруч, стискивал ему грудь. «Гипноз, – неожиданно понял Белов. – Сталин – гипнотизер. Не очень умелый, но очень сильный!»
Неожиданно он хлюпнул носом и удивленно осознал, что у него пошла кровь. Ноги стали ватными…
…И вдруг все кончилось. Саша лежал на диване, на который его уложил Сталин. Иосиф Виссарионович увидел, что мальчик теряет сознание, и успел подхватить обмякшее легкое тельце.
– А вы – очень сильный человек, товарищ Саша, – одобрительно произнес вождь, обтирая бледное лицо мальчика намоченным из графина платком. – Очень сильный. Только я вас все равно очень прошу: не надо больше так деньги… м-м-м… доставать. Договорились?
Белов смог только кивнуть. Сталин поднялся и принес ему стакан воды.
– У меня будет еще одно… предложение, – проговорил он негромко. – Будет неправильно, если приемный сын товарища Сталина продолжит называть его «товарищ Сталин». Давайте мы вместе придумаем, как приемному сыну товарища Сталина называть товарища Сталина?
Саша молчал. Такого вопроса он как-то не ожидал. Интересно, и как он должен называть Сталина? «Папа»?
По-видимому, Иосиф Виссарионович мучили подобные размышления. Он прекрасно понимал, что обращение «товарищ Сталин» явно не подходит, но что можно принять взамен? «Папой» его называла только Светлана, Василий предпочитал слово «отец». Его же, правда, крайне редко, использовал и Артем. Обычно он обходился обращением «вы»…
– А если я буду называть вас по имени-отчеству? – спросил Белов.
– Иосиф Виссарионович? – поинтересовался в свою очередь Сталин и скривился. – Нет, товарищ Саша, это как-то долго и очень уж официально.