Андерсон. Да. Чтобы понять, как именно надо действовать.
Анджело. Разработка плана операции. А что потом?
Андерсон. Потом вы получите полный отчет. Если вы говорите «да», мне понадобятся деньги заплатить моим пятерым. Половину вперед, половину по окончании операции.
Анджело. Значит, пару тысяч на разведку, а потом еще четыре или пять для твоих ребят?
Андерсон. Именно.
Анджело. Мне пора двигаться в Манхэттен. Я и так уже опаздываю. Граф, мне надо поговорить с Доктором, понимаешь?
Андерсон. Конечно. Спасибо, что нашли для меня время.
Анджело. Мы свяжемся с тобой через недельку. Я должен обсудить это с Папой, а, как ты знаешь, он хворает. Хворает в девяносто четыре года. Такое можно пожелать любому из нас.
Ди Медико. Аминь.
Андерсон. Было очень приятно познакомиться, мистер Анджело. Благодарю вас, мистер Ди Медико.
Ди Медико. Я тоже был рад увидеть тебя, Граф. Значит, держим связь!
(Пауза в 17 секунд.).
Ди Медико. Как ты догадался, что он из Кентукки — или там из Теннесси?
Анджело. Я понял это сразу, как только он переступил порог. Знакомый тип. Горец. Сколько я их повидал в Корее. Ребята из Кентукки, Теннесси, Западной Виргинии. Крутые ребята. Похожи на южан, но покруче. Южане иногда выкидывают фокусы, но эти никогда. Рождаются в бедности. За душой ничего, кроме гордости. У меня были ребята из тех краев, которые до армии никогда не имели ботинок. Этот твой Андерсон сильно напоминает одного моего парня. Он был из Теннесси. В жизни не встречал такого стрелка! Я был тогда старшим лейтенантом. Мой патруль шел по руслу высохшей речонки. Горец был в голове дозора. Живая мишень. За три дня мы лишились троих таких дозорных. Противник открывает огонь по головному и выдает себя…
Ди Медико. Очень мило.
Анджело. Это точно. Так вот этот парень из Теннесси шел головным, шагах в двадцати впереди меня. Вдруг из кустов выскакивает кореец и бросается на него. В руках у корейца длинная палка, а на конце привязан веревкой кухонный нож. Похоже, к тому же он еще чего-то нажрался. Выскакивает с дикими воплями. Мой парень мог его уложить на месте три раза. Но он не выстрелил. Он захохотал. Честное слово. Взял и захохотал. У него была винтовка со штыком, и он ждал, когда кореец подойдет ближе. Это было как в учебнике. Классика. Работа с чучелом. С моего парня можно было рисовать картинки для учебника. Изготовился, сделал шаг вперед, а когда тот махнул палкой, парировал удар и вонзил штык ему в живот, вытащил, потом снова вонзил — в пах, повернул штык, вытащил, воткнул его в землю, чтобы почистить, повернулся ко мне и улыбнулся. Ему это пришлось по душе. Были и такие парни. Им это нравилось. Даже очень. Нравилась война.