Когда я пришла, стол был накрыт для двоих, но Адриан нигде не было видно. Я решила пройти на кухню, чтобы узнать, не нуждается ли Ирис в чьей-то помощи. Судя по всему эта территория была в ее владении, и она выгнала меня оттуда деревянной ложкой. Я вернулась обратно в столовую и нашла там Адриан.
Я решила попытаться загладить свою вину. До сих пор не понимая, что думать о ее способности знать что-то о том, что еще не произошло, я должна была по крайней мере проявить больше уважения к ней.
— Адриан, я была сегодня полной задницей, не могла бы ты простить меня?
— Все хорошо, Хайден. Тебе не нужно извиняться, я и раньше получала такого рода ответы. Рано или поздно ты бы все равно узнала об этом, так уж лучше раньше, чем позднее, — сказала она с оттенком грусти в голосе.
В этот момент я действительно чувствовала себя дерьмово. Она ожидала от меня большего понимания и поддержки, а я глубоко ранила ее чувства. К тому же я вымыла котенка, и думаю, что он больше не появится в моем доме. В общем, я все профакала и должна остановиться на жительство где-то подальше от этого места.
— Адриан, я искренне сожалею о произошедшем. Я не понимала, да и до сих пор не понимаю природу этого явления, но я не могу не быть рядом с тобой. Не знаю, как ты, но я искренне наслаждаюсь твоей компанией, и надеюсь, что ты просто выбьешь из меня это дерьмо, а потом простишь.
— Ты не будешь ругаться за обеденным столом, — рявкнула Ирис, когда вошла в комнату. Она усмехалась, ставя на стол наш обед.
— Ирис, вы не должны обслуживать меня, вы же знаете. Я вполне способна разложить еду по тарелкам. Почему бы вам не позволить мне принести тарелку для вас, и вы присоединились бы к нам, — сказала я и встала, чтобы сделать то, что предложила.
Она засмеялась.
— Ирис не ест ребенка собственного приготовления, — весело сказала черная грузная женщина.
Это напугало меня. Я посмотрела на Адриан, которая опять хохотала надо мной.
— Не волнуйся, нет ничего плохого в ее еде. Ей просто не нравиться есть то, что она готовит. Адриан освободила меня от моих страхов, откусив большой кусок от своего ужина.
— Так с нами все будет в порядке? — спросила я, надеясь на лучшее.
— Я прощаю тебя, Хайден, и да — между нами все отлично, — Адриан посмотрела мне в глаза и улыбнулась. — Так значит новорожденный Кальвина очень миленький?
— Да, это на самом деле так, но у него голова такая же большая, как у отца, поэтому я очень сочувствую его матери. Я предполагаю, что он всем показывает фотографии своих детей.
Ее голубые глаза заблестели и она улыбнулась.