В глазах Генри плескалась затаенная боль, а на губах играла неуверенная улыбка.
— Мне надо идти, — повторила я, и он кивнул. — Спокойной ночи.
— Ночи, ночи.
Я шла медленно, чувствуя спиной его взгляд, но, оказавшись вне пределов видимости, перешла на бег. Странное смятение чувств и беспорядочные мысли. Почему меня так задело, когда Гаврил вцепился в Генри? Почему оставила Фокса, которого однозначно следовало отправить домой? Почему Кайл — о боже мой, Кайл! — не выходит у меня из головы?
И почему меня так страшат все эти вопросы?
Добравшись до своей комнаты, я упала на кровать. Похоже, я совсем запуталась. Да, я рассердилась на Гаврила, поднявшего эту тему, но меня действительно волновало, что я не могу толком объясниться с Генри, не могу сказать ему ничего личного. И действительно, что это за любовь через переводчика? Ведь, как ни крути, из всех кандидатов Генри был единственным, кому я могла довериться. С ним я чувствовала себя в безопасности, меня восхищала его страстная натура.
Но я не говорила по-фински. Что очень плохо.
В отчаянии я перекатилась на спину и ойкнула, когда что-то твердое уперлось мне в позвоночник. Оказалось, узел. Я забыла снять рубашку Генри.
Развязав узел, я, как это ни абсурдно, прижала рубашку к лицу. Ну конечно. Ну конечно, от нее пахло корицей, медом и ванилью. Ну конечно, от нее пахло десертом.
Глупый свендейский пекарь со своими глупыми специями.
Вот что заставило меня потерять голову!
Вот почему любовь — это страшная штука. Она делает вас слабыми.
А в мире нет никого могущественнее меня.
За завтраком меня поразило сразу несколько моментов. Во-первых, я заметила, что Генри пытается просветить Эрика насчет событий вчерашнего вечера. Я поняла это по тому, как взгляд Эрика метался между мной и Генри. И Эрик, похоже, успокаивал Генри. А я-то, глупая, не сомневалась, что Генри будет на седьмом небе от счастья. Ведь за все время Отбора он был вторым человеком, которому я подарила поцелуй. Но нет, Генри явно был не в себе.
Сидевший напротив Генри Кайл удивленно переводил глаза с Генри на Эрика и обратно, но, не зная языка, не мог уловить суть. Он медленно поглощал пищу, не вмешиваясь в разговор.
А еще я заметила, что Кейден пытается привлечь мое внимание. Он помахал мне рукой и кивнул в сторону двери. Я одними губами произнесла слово «потом» и постаралась не обращать внимания на столь откровенное нарушение этикета.
Но хуже всего было то, что мама с папой украдкой бросали на меня тревожные взгляды. Родителей наверняка мучил вопрос, как много мне известно о бунтовщиках.