К несчастью, все лопнуло по нелепой случайности: дочка товарища Усумбалиева Лерочка как-то после бурной ночи вколола себе двойную дозу, заснула и не проснулась… Папа от горя чуть не спятил и заложил всех, кого мог.
Но Варягу, которому уже по всем воровским законам давно полагалось уже в очередной раз идти на зону, такая перспектива впервые не показалась ни желанной, ни разумной. Куда разумнее было оставаться на свободе и продолжать успешно начатое дело. Тем более что в маляве, полученной им уже после суда, ему доложили, что все встало и надежный источник валюты иссяк… Но что поделаешь: дал клятву воровскую — изволь жить по воровским законам! Тем более сейчас Варяга занимало совсем другое. В зоне последние дни было неспокойно. Мужики отказывались работать на лесоповале, требовали снижения норм или хотя бы несколько бензопил. Снегу эти недели выпало очень много. Мужикам приходилось пробираться между деревьев по грудь в снегу. Шли как пьяные, валил пар от разгоряченных тел, но стоило хоть ненадолго остановиться, сразу пробирал до костей мороз.
Каждое дерево долго утаптывали, потом рубили, потом отсекали ветки, пилили стволы. По нормам следовало сучья оттащить в сторону, сжечь, распиленные бревна уложить в штабеля. К концу смены мужики валились от усталости. А хуже всего было то, что те, кто не выработал норму, наказывались штрафами, а значит, когда прибывал ларек, отовариться было нечем. И это притом, что отказники свой минимум получали без всяких штрафов. В общем, зона была накалена до предела, и почти все отказывались работать. Выходили в промзону и стояли, притопывали на морозе валенками, грелись у костров.
Несколько дней назад по воровской почте получил Варяг маляву — шутка ли! — от самого Ангела. Тот предупреждал смотрящего, что в их зону гонят табун ссученных. Мол, увеличилось количество отказников валить лес для нужд советской отчизны, вот кумовья порешили устроить мужикам, а заодно и уркам веселую жизнь. Ангел советовал приложить усилия, чтобы сорвать планы хозяев. Нужно было использовать беспорядки и повернуть возмущение зэков против самой администрации.
То, что бунт на зоне ударит по авторитету смотрящего, — это было понятно и без предупреждения. Тут было другое: к маляве от Ангела, несмотря на спокойный тон, нельзя было отнестись как к простому совету равного вора — равному. Ангел был не простой вор, Ангел был голова! Если он предупреждал о том, что беспорядки нежелательны, значит, их надо было во что бы то ни стало избежать. На карту был поставлен авторитет смотрящего, в данном случае Варяга. И он обязан был сохранить порядок в лагере.