Не доехав до развилки метров двести (как уговаривались), «Уралы» развернулись в цепь и, разъехавшись друг от друга по фронту метров на тридцать, замерли на месте. «Нива» медленно подкатила к развилке и остановилась. В ней можно было рассмотреть одного человека. Выйдя из машины, этот человек поднял вверх руки, показывая, что он безоружен, и направился в нашу сторону.
— Командир, может, маску наденете? — неожиданно предложил один из бойцов. — Запомнит ведь, волчара!
Я посмотрел на своих парней, сидящих в кузове, и криво ухмыльнулся. Ну да, все они с момента вхождения в село и до сей поры были в масках. Как положено. Маска — это, конечно, прекрасно. Однако если я умудрился нарисоваться во всей красе минимум перед семью чеченцами и не убил их, то закрывать лицо бессмысленно.
— Нет, спасибо, — отказался я и предупредил:
— Смотрите за ними, — я кивнул на детей и жену Зелимхана, притулившихся у переднего борта, и выпрыгнул из кузова.
Зелимхан уже приблизился и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, зябко ежась под дождем и приподымаясь на цыпочках для того, чтобы заглянуть в кузов.
— Еще раз салам, Зелимхан, — поприветствовал его я, придирчиво рассматривая одежду командира на предмет обнаружения припрятанного оружия.
— Нету у меня ничего, — буркнул он, заметив мой взгляд, и добавил:
— А ты смелый, Иван, без маски. Из кузова вылез открыто… Не боишься, что снайпер на прицел возьмет, а?
Да, я не ошибся — кряжистый, выше среднего, волевое лицо, широкий выпуклый лоб, пронзительный взгляд… Ух, волк ичкерский!
— Не дави, Ахсалтаков, — предупредил я и соврал:
— У меня для тебя еще один сюрпризик припасен, так что не думай, что ты по всем параметрам меня переиграл, предвосхитил и так далее…
— Что за сюрприз? — поинтересовался Зелимхан — вроде бы небрежно, с ленцой, однако, насколько я заметил, насторожились глаза у командира полевого, метнулись тревожно туда-сюда.
— Это пока оставим, — я кивнул на кузов. — Вот твоя семья, они живы и здоровы — я обращался с ними очень уважительно… Бойцов привез?
— А как же, — Зелимхан прицыкнул зубом и ухмыльнулся. — Вон, целая рота сидит в «Уралах». Все — бойцы, да какие бойцы!
— Будешь выкобениваться, я тебя кастрирую, Ахсалтаков, — жестко предупредил я. — Меня мои бойцы интересуют.
Пристально посмотрев мне в глаза, Зелимхан тяжко вздохнул и, явно сдерживаясь, ответил:
— Там они, — он потыкал пальцем в направлении «Уралов». — В кузове сидят. Живы и здоровы… Шустрый ты, парень, — выдержав паузу, заметил Зелимхан. — Прыткий такой, а молод еще… Вот что, — он достал из нагрудного кармана «мотороллу». — Я дам команду, и твоих парней высадят из кузова. Потом ты высаживаешь моих, я даю отмашку, и мы одновременно начинаем движение. Я — туда, они — сюда. Все по справедливости. Идет?