Двое суток пролетели, подъехали парни с грозненского «фильтра» и сообщили, что этих троих не отдают — что-то они там такое наболтали, из-за чего возвращать их назад не стоило.
Наши менялы сообщили о сложившейся ситуации местной у администрации, оттуда послали кого-то к «духам», и к обеду «чехи» подвезли наших пацанов — 12 человек.
— А где еще трое? — поинтересовался подполковник, руководивший обменом. — Вы же приготовили для обмена 15 солдат?
— Голова на голову, — хмуро сообщил старший из боевиков. — Привезете остальных, будут вам ваши солдаты.
Пацан из ОБСЕ немного повозмущался: типа того — какая разница, отдайте троих! Но «духи» заартачились — нет, и все тут.
Медик проверил у наших пацанов половые органы, и пленные в колонну по одному перешли под опеку моих бойцов — худющие, как дистрофики, глаза потухшие, мертвые. Я не заметил даже капельки радости в этих глазах, хотя, по-моему, парни должны были прыгать от счастья в связи с освобождением. Пленный, который шел последним (парень постарше и покрепче, чем остальные), проходя мимо меня, тихо сказал:
— Запомни их старшого, командир, — хорошенько запомни. Может, пригодится…
Я пожал плечами и очень внимательно изучал личину старшего «духа» — до тех пор, пока они не убрались восвояси. Вообще-то колоритная личность — здоровый, важный такой — и, самое примечательное, за спиной вырисовывался самурайский меч — по виду настоящая «катана».
— Ниндзя, бля, — заметил мой сержант. — Ичкерский вариант…
Потом, пока мы ехали на ВПУ, этот пацан, что покрепче, коротко рассказал нам следующее: когда «духи» узнали, что троих боевиков для обмена так и не привезли, этот «ниндзя», зовут его Ахмед, вытащил пятнадцать спичек и трем из них обрезал головки. Затем он все эти спички вставил в коробку с обратной стороны и заставил пленных тащить по одной.
— Он последнюю, пятнадцатую, долго вставлял, — сказал тогда крепкий пацан. — Она влезать не хотела — попробуйте, там как раз помещаются четырнадцать, пятнадцатой нет места…
Вот так решил хитрый Ахмед бросить жребий. Тех, что вытащили спички без головок, Ахмед отогнал в сторону, а остальным велел копать яму. Когда глубина ямы достигла полутора метров, Ахмед поставил на край троих пленных и самолично, отточенными движениями отрубил им головы японским мечом…
— Здоровый этот Ахмед, — заметил тогда крепкий пацан. — Или меч больно острый — головы сразу не отлетали — щуххх! — меч пошел дальше, а она на шее немного постояла, а потом так аккуратненько — плюх! И кровищи…
Когда мы доставили пацанов куда надо, они отказались официально заявлять об убийстве своих троих товарищей.