Я поднялась:
– А у тебя они есть?
Он молча указал на драпировку. На краю сумеречной зоны, отделяемые световым барьером, копошились двенадцать спектров. Безликие силуэты с человеческими формами. Тела – нечто среднее между твердым и газообразным – дрожали и колебались вместе с дымком.
– Призрачному обличью они не навредят, но могут преградить тебе путь, – предупредил Страж. – Главное, не поддаться им.
Я снова оглядела мрачное сборище:
– Ты знаешь, какие воспоминания они воплощают?
– Да.
Его черты казались резче, некогда плавные линии заострились.
Прежде мне не доводилось касаться чужого обличья. Само нахождение в лабиринте было крамольным, как лезть сапогом в душу. Малейший след, оставленный в душе, способен привести к необратимым последствиям: от полного самоуничижения до краха всех надежд. Однако меня обуяло безудержное любопытство. Жажда странствий сменилась тягой к запретному знанию. Под пристальным взглядом янтарных глаз я дотронулась до призрачной щеки.
Сразу повеяло холодом. Моя призрачная оболочка завибрировала. Образы мои и его наслаивались друг на друга. Главное – помнить, что это не мои руки (хотя очень похоже), а их восприятие Стражем. Пальцы еще немного задержались на твердых губах, скользнули по линии скул.
– Осторожнее, странница. – Его ладонь накрыла мою. – Автопортреты – вещи хрупкие, как стекло.
Пронзительный голос мгновенно отрезвил меня. Я закинула ноги на спинку кушетки, тяжело дыша. Находиться в трансе без маски было тяжеловато, организм еще не привык справляться с такой нагрузкой самостоятельно. Страж терпеливо ждал, когда мне станет легче.
– Ты… – У меня снова перехватило дыхание. Рука машинально метнулась к груди. – Ты вообще видел себя со стороны?
– Призрачная оболочка недоступна моему взору. Однако ты меня заинтриговала.
– Выглядит как статуя, только в насечках. Будто над ней основательно поработали долотом. Точнее, не над ней, а над тобой. – На лбу у меня залегла складка. – Неужели ты представляешь себя таким?
– Отчасти. Многолетний статус принца-консорта Наширы Саргас плохо сказывается на рассудке, и не только. – Он снова погладил меня по щеке. – Необязательно полностью отрываться от тела. Вспомни, чему я тебя учил. Сохрани частичку себя внутри, чтобы организм мог функционировать в нормальном режиме.
Меня не смутила уклончивость – достаточно, что Страж и так открыл мне душу.
– Не понимаю, как это сделать, – пробормотала я, устроив голову у него на плече. – Не могу же я разорваться.
– У тебя уже получилось в мюзик-холле. Не надо разрываться, оставь лишь тень сознания.