Марксон остановился перед нами, стараясь обуздать свою радость оттого, что она нашлась.
– Леди Америка, вы не ранены?
– Только немного повредила ноги.
– Они не пытались причинить вам зло?
– Нет. Они меня не догнали.
Еще бы они догнали мою девочку.
Ребята не верили своему счастью, но больше всех радовался Марксон.
– Вряд ли другая девушка смогла бы от них убежать.
Она блаженно вздохнула и улыбнулась:
– Так среди них ведь нет Пятерок.
Я засмеялся, и все остальные тоже. Принадлежность к низшим кастам иной раз могла оказаться полезной.
– Логично. – Марксон хлопнул меня по плечу, по-прежнему не сводя глаз с Америки. – Что ж, давайте выбираться.
Он повел нас прочь из леса, на ходу отдавая команды остальным.
– Знаю, ты сообразительная и проворная, но я был просто в панике, – негромко произнес я.
Америка приблизила губы к моему уху:
– Я сказала вашему командиру неправду.
– В каком смысле?
– Они меня все-таки догнали. – (Я в ужасе воззрился на нее, пытаясь представить, что такого кошмарного повстанцы могли с ней сотворить, если Мер не нашла в себе сил признаться в этом перед остальными.) – Со мной все в порядке, но одна девушка меня увидела. Она сделала книксен и убежала.
Меня затопило облегчение. Потом на смену ему пришло недоумение.
– Книксен?
– Я тоже удивилась. Она не показалась мне ни злой, ни свирепой. Девушка как девушка. – Америка немного помолчала, потом добавила: – У нее были с собой книги, целая куча.
– Такое часто случается, – подтвердил я. – Никто понятия не имеет, что они с ними делают. Полагаю, жгут их, чтобы обогреться. Видимо, там, где они живут, холодно.
Казалось все более и более очевидным, что нападавшим просто хотелось крушить все, чем располагал дворец, – произведения искусства, стены, даже его чувство безопасности – и завладеть бесценным королевским имуществом просто ради того, чтобы было что потом спалить. Для них это, судя по всему, способ показать монархии средний палец.
Не испытай я на собственной шкуре, насколько жестоки они могут быть, то нашел бы это даже забавным.
Вокруг было слишком много посторонних ушей, так что всю оставшуюся дорогу мы молчали, и тем не менее с Америкой на руках обратный путь показался мне куда короче. Я даже пожалел, что мы так быстро пришли. После того, что случилось сегодня, мне страшно было отпускать ее от себя.
– В ближайшие несколько дней я буду очень занят, но все равно попытаюсь повидаться с тобой, – прошептал я, когда показался дворец.
У меня не было выхода, кроме как отдать ее им.
Она склонилась ко мне:
– Ясно.
– Леджер, отнеси ее к доктору Эшлеру, и можешь считать себя на сегодня свободным. Молодец, – сказал Марксон, снова хлопнув меня по спине.