— Зовите меня Дерри. Здесь мы все обращаемся друг к другу по имени. Да, животные есть. Вы принимаете таблетки от малярии?
— Да.
— Хорошо. У нас уже было несколько вспышек. Принимайте их все время, пока будете здесь.
— Я и собираюсь, — весело ответила она. — Купила запас на целый год.
Доктор Фаррар оторвал глаза от забитой машинами дороги и одарил ее взглядом, который говорил: «Ты и месяца здесь не продержишься». Сондра быстро отвернулась и снова начала смотреть в окно.
«Фольксваген» проехал по кольцевой развязке в сторону знака с надписью «Аэропорт Вильсон». Когда они подъехали к аэровокзалу, хотя и не столь многолюдному, как прежний, Сондра нахмурилась:
— Разве мы не едем в миссию? — спросила она, когда Дерри собрался выходить.
— До нее двести миль. Ехать туда нам пришлось бы целый день.
Они недолго задержались в аэропорту, затем вышли на бетонированную площадку. Сондра огляделась, надеясь увидеть большие самолеты компании «Ист-Африкен». Но не тут-то было: она поняла, что Дерри ведет ее к видавшему виды самолету с одним двигателем.
Он запрыгнул на крыло, открыл дверцу, затем протянул руку, чтобы помочь ей забраться в самолет.
— О боже, — произнесла она и тихо засмеялась. — Как вы думаете, он долетит?
— Надеюсь, вы не боитесь летать. Это самолет миссии. На нем вы облетите всю Кению. Поднимайтесь.
Когда Сондра расположилась на маленьком сиденье, доктор Фаррар сказал:
— Через минуту вернусь. — И спрыгнул на землю.
Прошло пять, затем десять и, наконец, пятнадцать минут, пока Дерри завершил тщательный осмотр самолета. Затем он через замшу наполнил бак бензином.
Подойдя к тому борту, по которому она сидела, чтобы что-то проверить внизу, Дерри посмотрел на нее, и снова на его лице мелькнуло выражение, которое свидетельствовало, что встреча с ней по непонятной ей причине его не радует.
Сондра не придала этому значения. Она не допустит, чтобы раздражение одного мужчины, каковы бы ни были у него на то причины, испортило этот особенный момент, ведь она прибыла в Африку после столь долгого ожидания.
Сондра импульсивно открыла сумку и стала рыться среди таблеток от укачивания, бумажек от конфет, документов и вытащила конверт с почтовой маркой Гонолулу. Последнее письмо Мики писала второпях. У нее начался второй год работы в «Виктории Великой», и времени на личную жизнь почти не оставалось. В конверте вместе с Микиным письмом Сондра хранила памятные подарки: фотографию Рут, сидевшую на диване с одиннадцатимесячной Рейчел на руках (у нее снова рос живот в ожидании второго ребенка); поляроидный снимок Мики на закатном пляже Вайкики — подруга удивленно смотрела через плечо на кого-то позади себя. Сондра улыбнулась лицам на фотографиях и подумала: «Рут и Мики, я здесь. Я добилась своего».