Мария вернулась со второй лопатой, и я ее простила.
– Д-ай мхне, – произнесла я.
Мы принялись чистить снег, и скоро наши лица оказались припудрены им как мукой.
– Давай подумаем, какие еще слова с буквой «Н» и «Л» ты можешь попробовать?
Я задумалась. Мне все время приходилось думать о движении обрубка языка. Я так боялась, что пущу слюни!
– Колени. – Слюни так и хлынули. Я вытерла губы и продолжила. – Низко. Нога. Лохадь. Лу… – Я почувствовала, как лицо, несмотря на снег, стало горячим.
Мария подмигнула.
– Все правильно. Можешь произнести его имя громко. Мне теперь все равно.
Я очень постаралась, чтобы на моем лице ничего не отразилось. Надо же так оплошать!
– Лу-ках, – произнесла я и пожала плечами, как будто это имя для меня ничего не значит.
– Леохн.
Мария улыбнулась.
Небо порозовело, я сказала Марии: «До хвидания». Она захлопала в ладоши. Мы так и не заходили к ней в дом, зато прочистили тропинку к дороге, к дровам и хлеву. Я настолько осмелела, что поцеловала ее в холодную от мороза щеку, она поцеловала меня в ответ. Как давно я никого не целовала?
Я заспешила домой. Руки и ноги промокли. Проходя по главной улице, я заметила в дверях своего дома Брауна, разговаривающего с Авией Праттом. Браун энергично кивал, слушая собеседника. Заслышав мои шаги, они обернулись. Никто из них не произнес ни слова, только член городского совета Браун слегка наклонил голову в знак приветствия. Я пробежала мимо них так быстро, как только могла.
Солнце светило мне прямо в глаза, и я заслонила лицо ладонью. Казалось, оно садится прямо на дом моей матери. Или твой.
Когда я проходила мимо него, ты стоял в дверях с охапкой дров в руках. Увидев меня, ты бросил дрова и побежал ко мне. Но в ботинках ты мог идти только по своим же следам, я же на своих снегоступах скользила как водомерка по ручью. Я шла, все время оглядываясь, а когда ты пытался посмотреть на меня, тебя слепило солнце. Твой нос был красным и мокрым. Наверняка и мой тоже.
– Джудит, – сказал ты, – пожалуйста, не убегай.
В надежде увидеть хоть одного прохожего, хоть Гуди Праетт, я обернулась. Без свидетелей ты без опаски можешь называть меня по имени, данному мне при крещении. Что ж, сегодня твой день.
Ты встал так, чтобы солнце не так слепило, и стал меня разглядывать. К счастью, я успела намотать шарф по самые глаза.
Ты вытер нос рукавом и сделал еще одну попытку.
– Вчера ночью… я просто не знал, с чего начать… Я не хотел…
Обычно я терпелива, когда мне приходится чего-то ждать, но сейчас солнце могло сесть раньше, чем ты закончишь свою мысль. Мне бы не хотелось еще раз оказаться на улице ночью.