За частоколом рядом с пушкой появился высокий вой, снял шишак и негромко сказал:
— Я это. Чего тебе?
— Зачем нам горло драть, воевода? Спускайся к воротам и мне дозволь подойти.
— Ишь чего захотел! Смерть на тебя любуется. Жить тебе осталось всего ничего.
— Знаю, что под пушкой стою, да на твой разум надеюсь. За нами с тобой сотни жизней, так что поговорить есть о чем.
— Ладно уж, иду.
Юрша сошел с коня, отдал поводья Фокею. Ворота приотворились, вышли трое, среди них Потап. Остановились, воевода оглядел Юршу и сказал:
— Смел ты, не знаю, как тебя звать-величать. Не боишься, что возьмем тебя заложником?
— Видишь, не боюсь. Давай о деле.
— Говори.
— В твоем детинце избы стоят впритык. Мы часок постреляли, а ты до сих пор пожар потушить не можешь. А если до ночи и всю ночь стрелять будем, зажаришься, как на костре!
— Пугаешь, тать?!
— Не ругайся, воевода. Чего тебя пугать, ты сам все видишь. Завтра к утру на месте Лебедяни останется одно пожарище. Знаю, ты воевать можешь. Моих людей поляжет больше, чем твоих. Но на моей стороне сила. Это ты знаешь.
— Хватит! Чего хочешь?
— Немного хочу. В подвалах твоих десятка два кудеяровцев. Отпусти их, я отпущу десятка три твоих людишек. Среди них сотник, гость московский, два купца посадских...
— И все?
— Нет, не все. Еще дашь выкуп в полтысячу ефимок. А я обещаю не жечь посады и детинец.
— Обменять людей согласен. Сотню ефимок дам. Тебе не жечь, не грабить посада и не обижать там стариков и детей.
— Хватит ладиться, воевода. Мои люди обозлены, ими нелегко управлять. Чтобы ублажить, по ефимке на брата нужно дать. Бой тебе во много дороже обойдется.
— Триста, — не сдавался Потап.
— Пустой разговор. С меньшим я возвращаться не могу. Сказано: по ефимке на брата.
Потап выругался.
— А... Ничего не поделаешь, согласен. Деньги собирать надо. Завтра поутру вышлю.
— Не пойдет! Людей и деньги ждем до вечера. Не получим — зажжем посады. Уговор выполнишь — утром снимаем осаду. И станем жить в мире.
— Это как же в мире?
— Мы вас не трогаем, вы нас. Как до тебя было, пока ты воеводой не стал.
Воевода посоветовался с сопровождавшими его ратниками.
— Ладно. Будь по-твоему. А напоследок скажи, как величать тебя. Может, встретимся еще когда.
По сигналу Юрши Фокей подвел лошадей. Садясь в седло, он ответил:
— Не дай Бог, воевода Потап, встретиться нам сызнова. Имя мое ты слышал — прозывают меня Кудеяром. Да не забывай, что до вечера меньше двух часов осталось.
Юрша удалился рысью. Один из спутников воеводы предложил:
— Может, крикнуть, чтобы пальнули?
Потап молча взглянул на него и пошел к воротам.