В комнату посла эльфов постучался, а затем зашел доверенный слуга, склонившись в почтении, он сообщил главную новость своему господину.
- Ваша дочь пришла в себя господин, сейчас она завтракает и чувствует себя прекрасно, - сообщил он без всяких эмоций, зная, что эти новости значат для его господина.
- Помоги мне привести себя в порядок, - устало произнес он, у него была самая худшая ночь за всю его жизнь. За бутылкой вина он оплакивал утрату своей дочери.
Слуга помог ему привести себя в порядок, затем подал ему завтрак. Отец не спешил к своей дочери, он оттягивал ее приговор как мог. После завтрака он направился в свой кабинет. Сев за стол, черканул пару строк размашистым почерком на листе тесненном гербом их дома. Достал из ящика стола пару мешочков с золотом, затем встал и тяжелой походкой неестественной для его расы пошел к дочери.
Стоило ему только зайти в комнату, пока еще своей дочери, как его поразила ее радостная улыбка, предназначенная ему. Его дочь никогда так открыто не улыбалась, их раса всегда была сдержанна на эмоции. Ее довольно-таки яркое платье для этого времени дня и положения еще больше подчеркивало ее жизнерадостность и красоту.
Отцовское сердце защемило от безысходности и боли. Его глаза действительно стали зеркалом его кровоточащей страдающей души. Дочь заметила боль в его глазах и его неважный вид измученный горем и забеспокоилась, стушевалась. Она боялась, а вдруг он понял, что она заняла место его дочери. Читать его разум она не решилась, он сразу же почувствует, к тому же, как она видела, у него стояли сильные ментальные щиты.
- Что случилось, отец? - тихо прошептала она, затравлено глядя на него большими изумрудными глазами.
- Непоправимое горе случилось, я потерял свою дочь навсегда, - надрывным голосом произнес он, глядя поверх ее головы, смотреть в ее красивые глаза у него не хватило сил и смелости. - Я ведь просил тебя, дочь, выкинуть, забыть всю эту затею. Я предупреждал тебя о последствиях, - от безысходности он перешел на крик души. - Ты еле выжила, твоя аура имеет темный отпечаток магии, - он даже не смотрел на нее магическим зрением, не хотел рвать свое сердце еще больше. - Теперь ты изгой, ты потеряна для своего народа, никто не позволит тебе жить с черной меткой среди светлой расы жизни, - его душа не выдержала и зарыдала, слезы полились с его глаз. - Дочь, прости меня, если я даже наплюю на закон и вернусь с тобой в наши земли или же кто-нибудь донесет о тебе. Верхушка совета, в том числе и владыка, прикажут и тебя тайно убьют, они не допустят, чтобы темная магия оскверняла наш народ, - шепотом быстро проговорил он, заливаясь слезами.