Мэтью попытался пощекотать Уитни. Она схватила его за руки.
– Ты насмехаешься над ламами? Они такие величавые животные!
Он попытался разжать ее пальцы, гостья не уступала. Внезапно оба перестали смеяться и замерли.
Уитни обнаружила, что смотрит на галстук Мэтью: лиловый, с узором из каких-то желто-зеленых амеб.
Мэтью наклонился, коснулся губами ее лба, затем щеки и спросил внезапно охрипшим голосом:
– Что ты собираешься сделать? Связать меня за то, что я насмехаюсь над ламой?
Уитни оттолкнула его, затем притянула его к себе, схватив за галстук.
– Не потерплю пренебрежительных отзывов о ламах! Я постою за них!
– Но мы можем и присесть, если хочешь. – Мэтью кивнул на огромный обеденный стол, окруженный дюжиной стульев с высокими спинками из перекладин.
– О да, хочу, мистер! Никто, оскорбивший ламу Ларри, не уйдет от расплаты! – Потянув за галстук, она подвела Мэтью к ближайшему стулу и, толкнув, заставила на него сесть.
– Ларри был нелепым!
– Ты об этом пожалеешь! – Она сорвала с него галстук.
– Неужели? – Мэтью завел руки за спину.
Уитни понятия не имела, как связывать мужчин, поэтому она обвила галстуком его запястья и привязала их к одной из перекладин спинки стула. – Вот так. Я тебя проучу.
– Да ладно? Лама выглядит так, словно одолжила свою шею у жирафа…
Уитни страстно поцеловала его. Мэтью был связан, а значит, можно делать с ним что угодно – он ее не остановит!
Отойдя на несколько шагов, Уитни начала раздеваться. Но не так неловко, как вчера, когда умудрилась лягнуть Мэтью, а медленно, не торопясь.
Сперва она сняла свитер, затем начала расстегивать пуговицы на джинсовой рубашке: одну за другой.
Мэтью не сводил глаз с ее пальцев, и в его взгляде мелькнуло разочарование, когда под рубашкой Уитни обнаружился белый топ.
– В Денвере холодно. Приходится надевать на себя несколько одежек.
– Ты должна раздеться. Сейчас же!
Уитни сняла с себя топ и заявила:
– Я не собираюсь раздеваться полностью.
Мэтью удивленно распахнул глаза:
– Что?
Уперев руки в бедра и выпятив грудь вперед, она сказала:
– И ты не сможешь ко мне прикасаться, потому что связан.
Скидывая сапоги и стягивая с себя джинсы – о, чудо! – Уитни умудрилась не споткнуться и не рухнуть на пол.
В глазах Мэтью вспыхнуло желание. Он задышал чаще и подался вперед, словно желая коснуться ее.
– Где презервативы? – спросила Уитни. Пресса уже столько раз приписывала ей несуществующую беременность. Не хватало только снова заголовков: «Кто же папаша ребенка Уайлдз?»
– В бумажнике. В левом кармане.
– Хочешь, чтобы я прикоснулась к тебе, да?
Он ухмыльнулся: