– Тогда мне стоит попрактиковаться, – сказала она и размеренным шагом двинулась по проходу. – Надо было взять с собой мои туфли.
Мэтью обогнул ее, подошел к алтарю и там замер в ожидании. Уитни покраснела, невольно вообразив себя одетой в платье не из сизого шелка, а в ослепительно-белое, и тут же одернула себя: «У тебя есть только сегодняшний день. Оставайся в нем».
Как же нелегко было следовать этому решению! Особенно когда Мэтью взял руки Уитни в свои и, глядя в ее глаза, улыбнулся: не улыбкой повесы, не хищной и даже не очень сексуальной – углы его губ лишь чуть приподнялись, и он благоговейно произнес:
– Мисс Мэддокс.
– Мистер Боумант, – ответила она, видя, как его взгляд становится все пристальнее.
Стоять рядом с Мэтью в этом святом месте – это было, словно…
Нет! Как бы этот мужчина ни смотрел на нее, как бы ни улыбался, как бы ни волновало Уитни его прикосновение, она не станет надеяться. Это бессмысленно. До возвращения в Калифорнию осталось три дня: сегодняшний день, завтрашний – канун Рождества, рождественское утро – и все. Так какой резон думать о каких-то более длительных отношениях с Мэтью Боумантом?
Он наклонился к ней:
– Уитни…
Все ее существо взмолилось: «Скажи что-нибудь! Подари мне надежду!»
И тут сзади раздалось:
– Эй, Мэтью! Вы тут?
К его чести надо сказать, что он не выпустил руки Уитни, не отстранился и ответил появившемуся в дверях свадебному распорядителю:
– Здесь! – А после повернулся к Уитни и спросил: – Повторим еще несколько раз, пока все не собрались?
Вовсе не это хотелось ей услышать.
– Давай, – согласилась она.
С большой неохотой Мэтью после репетиции отослал Уитни на ферму вместе с Джо, а Филиппа отвез в свою квартиру – Джо решила провести последние приготовления к свадьбе без жениха.
Филипп почти не разговаривал с Мэтью, и того это устраивало. Дел и так хватало. Его осаждала пресса, и нужно было всегда быть готовым дать интервью, чтобы репортеры не отправились сами разыскивать информацию.
Посреди этой суеты Мэтью вдруг вернулся мыслями к прогулке в конном экипаже и к тому, как Уитни выглядела, когда они сегодня вместе стояли перед алтарем.
Тогда на краткий миг все утратило смысл, стало не важным: свадьба, репутация семьи, даже презентация компании, а еще его квартира и дорогие машины.
Хотелось лишь крепко обнять эту прекрасную женщину, знать, что она всегда будет рядом. Не ради его фамилии Боумант, не ради денег и дорогих вещей. Только ради него, Мэтью.
Но некогда было предаваться воспоминаниям и размышлениям – нужно было снова возвращаться к работе. Мэтью приятно порадовало то, что удалось достичь своей цели: теперь у всех на устах была драка Байрона. Про Уитни Уайлдз никто не спрашивал.