– Мне не следовало… Это не должно повториться, потому что… неправильно.
Он в последний раз крепко чмокнул ее в губы.
Не открывая глаз – длинные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы, – Полина прошептала:
– Что там неправильно? Покажите-ка еще раз.
Беда в том, что он готов был продолжать демонстрацию часами, уже по всему телу, но ограничился лишь легким касанием губами кончика ее носа.
Недовольно надув губки, Полина открыла глаза, и его затянуло в ярко-зеленый омут.
– Вы безжалостно меня дразните.
– А вы беззастенчиво со мной кокетничаете.
– Допустим. – Она с улыбкой пожала плечами. – Но вы сами напрашиваетесь.
Да, черт возьми! Очевидно, столько лет соблазняя самых искушенных красавиц света, он наконец понял, чего хочет на самом деле: чтобы его соблазняла деревенская кокетка.
Но ведь он сам себе поклялся, что никогда именно с этой женщиной у него ничего не будет.
– Прошлый вечер прошел идеально.
Герцогиня ловким движением намазала мед на хрустящий, сдобренный сливочным маслом тост. Взгляд Полины упал на подвеску из золотистого топаза у нее на шее, и сам собой возник вопрос, не подбирала ли ее наставница в тон своему завтраку.
Впрочем, не это сейчас должно ее заботить.
– Идеально? – переспросила Полина. – Это вы про вчерашний бал? Он прошел ужасно. Я была ужасной.
– Девочка моя, с результатами не поспоришь. – Она помахала стопкой конвертов с золотым тиснением. – Еще только утро, а уже столько приглашений.
– Это какая-то бессмыслица.
– Никакая это не бессмыслица. Все абсолютно логично. Возьмем для примера драгоценные камни. Одни ценятся за безупречную чистоту, в то время как другие коллекционеры обожают камни именно за несовершенства, хотя бы потому, что это делает их особенными.
– Но я никакая не особенная, – возразила Полина. – Совсем наоборот, самая обычная, простолюдинка.
Герцогиня неопределенно хмыкнула, смакуя тост.
– Он танцевал с вами.
– Всего секунд десять, от силы пятнадцать.
– Этого более чем достаточно. Вы не понимаете. Мой сын никогда не танцует. За последние несколько лет он ни разу не танцевал с незамужней леди, дабы не дать повода для определенного рода предположений. Каких именно – вы, надеюсь, догадываетесь.
Полина вздохнула.
– Но… он был вынужден танцевать со мной – иначе было никак не избавиться от того назойливого джентльмена.
– Вы уединились в саду, а когда вы вернулись, его шейный платок был измят.
– Нам пришлось вытащить булавку, которой платок был скреплен. Дело в том, что пуговица его рубашки застряла в шве моего платья, и он не мог от меня отцепиться.