– Бабу Саид?..
Мохана прошиб холодный пот. Бывший сипай Уинстона оскалился в беззубой усмешке.
– Хорошо, что ты узнал меня, принц Мохан. – Здоровый глаз Бабу Саида загорелся ненавистью. – Как видите, я воскрес из мертвых. Врачи раджи собрали меня по кусочкам. А потом еще раз, после того как палачи пытались расспросить меня о ваших планах. – Взгляд Бабу Саида скользнул по лицам беглецов и остановился на Уинстоне Невилле. – К сожалению, мне нечего было им ответить. Иначе я с удовольствием предал бы вас, как вы меня, бросив посреди пустыни. – Бабу Саид опустил руки и уже тише продолжил: – Но я почти не сомневался, что вы переместились куда-нибудь в Дели. Где еще прятаться, как не здесь, ведь так? И какое счастье, – продолжал сипай, указывая в сторону охваченного паникой города, – что мы встретились. Теперь мне не придется больше высматривать вас на улицах. Мне даже не нужно выдавать вас людям раджи. Я сам могу вас уничтожить.
– Бабу Саид… – осторожно начал Мохан, лихорадочно соображая, что делать.
Но сипай не слушал его. Он задумчиво посмотрел на Яна и сказал, скорее обращаясь к самому себе:
– Твой сын, Уинстон? Красивый мальчик. И ты, конечно, очень гордишься им.
Тут Бабу Саид схватил Яна, метнувшись к нему с быстротой молнии, и приставил клинок к его горлу. Глаза его загорелись озорством.
– Как ты думаешь, что мне с ним сделать для начала?
Мохан понял, что сейчас самое главное – выиграть время. Он медленно опустил плачущую Эмили на землю и осторожно оттеснил ее вместе с окаменевшей от ужаса Ситарой в сторону улицы, откуда они, прижавшись друг к другу, продолжали наблюдать за происходящим.
– Бабу Саид, – Мохан лихорадочно всматривался в сипая, пытаясь отыскать в его позиции слабое место, – мальчик не виноват в том, что случилось с тобой. Пожалуйста, отпусти его.
Была половина третьего пополудни. С раннего утра лейтенант Джордж Уиллоуби и восемь его людей заняли позицию возле порохового погреба за кладбищем. Они знали, что рано или поздно мятежники доберутся до боеприпасов и что они плохо подготовлены к атаке. Девять шестифунтовых пушек и одна сорокафунтовая гаубица перед административным зданием – этого далеко не достаточно, чтобы сдержать натиск разъяренных сипаев. Но нельзя было допустить попадания боеприпасов в руки мятежников. От скрюченного лимонного деревца в середине двора тянулась темная пороховая дорожка к складу. Если войска расположенного в нескольких милях отсюда соседнего гарнизона не появятся вовремя, защитникам останется только взлететь на воздух вместе с арсеналом.