— Не дадите места, пойду жить к ректору и наябедничаю на Вас.
— Марин, ну не надо придумаем что‑нибудь.
— Не надо говоришь? У них мест нет, а у меня этим должна голова болеть? Где живет ректор? — гаркнула я комендантше общежития. Она показала, в какую сторону двигаться, и я, схватив упирающуюся Ниру, потащила ее в сторону дома нашего ректора. Пусть теперь у него голова болит, где нам жить. Если придется, на коврике возле его двери поселюсь, пусть ему стыдно будет. Это надо, в такой огромной академии, общежития ужасно переполнены и мест всем не хватает. Зачем тогда столько людей набирать? Вот гады и бюрократы. Ругалась мысленно я. Нира лишь непроизвольно от моих мыслей морщилась. — Рин, может, все‑таки поставишь ментальный блок? От чрезмерного количества твоих мыслей у меня голова закипает.
— Я не против… — рыкнула я. — Но не умею… — призналась Нире в своей некомпетентности по поводу этого вопроса.
— Просто представь, что ты накрываешься прозрачным колпаком, и ты ментально закроешь свои мысли.
— Хорошо попробую, — остановилась, выпуская руку подруги и закрыв глаза, представила то, о чем мне говорила моя новая подруга.
— Ну, слава богу, я больше не слышу твоих мыслей, какое облегчение.
— Нира, я же обидеться могу.
— Да ладно тебе, побыла бы ты на моем месте, не так бы запела.
— Возможно, — я ей улыбнулась, и опять схватив за руку, потащила к уже видневшемуся дому.
— Рина, может не надо?
— Надо Федя, надо! — прорычала я в ответ.
Дом ректора располагался на берегу озера, прозрачного и чистого, я раньше таких озер не видела. Какой там, в нашем мире, да еще и в напрочь загрязненном и загазованном Донецке. Дом был большим, но вот внешне он меня чем‑то отталкивал, какая‑то холодная атмосфера снаружи. Может внутри он и лучше, не знаю. Но я бы немного облагородила бы этот дом. Лужайку сделала бы, сад с беседкой, клумбы. А так он сейчас уныние навевает.
— Рин, я с тобой не пойду.
— Почему это? Ты что ректора боишься?
— А ты нет?
— С чего вдруг мне его бояться?
— А ты без сознания месяц лежала?
— Нет, а ты что лежала?
— Нет, но я о нем столько всего слышала…
— От кого?
— От своего клана.
— Ты знаешь, что если он тебя выпьет, ты никогда не сможешь быть с другим мужчиной, никогда не полюбишь другого.
— Чушь!
— Нет, не чушь! Я еще слишком молода, чтобы мучатся от одиночества. Ведь такие как он, не умеют любить.
— Господи, каждый кузнец своего счастья. Хватит думать о плохом. Не думаю, что он на столько…
— Представь себе, на столько…
— Не верю!
— Если тебе так хочется, проверяй на себе, но меня в это не втягивай.