Она подошла к окну, чтобы увеличить расстояние между собой и дверью, пока Моррачэйн продолжала отчитывать Бэна. «Полгорода считает его вторым по значимости чудом, после оконного стекла», ‑ подумала Даджа. «А эта сушёная вобла обращается с ним как с идиотом. Как она может не видеть, насколько он хорош?»
Она заметила что-то в углу, в укромном уголке между окном и книжным шкафом. Это был набор полок высотой в шесть футов, почти невидимый из остальной части комнаты. На каждой полке лежали разнообразные предметы, все они слегка пахли дымом. Там был металлический солдатик, с нетронутой верхней половиной и оплавленной нижней. Она коснулась его своей облачённой в латунь ладонью, и увидела комнату с разбросанными повсюду игрушками и пожирающим ковёр с занавесками пламени. Женщина в ночнушке выбежала прочь, держа на руках вопящих детей. Даджа отдёрнула руку прочь.
Там была и наполовину сожженная книга; и расплавленный кусок стекла. Всего было почти пятьдесят предметов, все они были отмечены пламенем. Но волоски у Даджи на руках встали дыбом, когда она увидела там скелет чьей-то руки, в котором каждая косточка была нанизана на проволоку, чтобы сохранить форму, и у которой безымянный палец, на которым надевали обручальное кольцо, был окружён расплавленным кусочком золота. Золото она трогать не стала.
‑ Напоминания, ‑ сказал Бэн.
Даджа развернулась — она не услышала, как он вернулся.
‑ С каждого пожара, где я сумел помочь, где я сумел частично предотвратить несчастье, я оставляю напоминание, ‑ продолжил он. ‑ На случай, если я вдруг начну думать, что оно того не стоит.
Даджа посмотрела на него. Он всё ещё был покрасневший от унижения.
‑ Прошу прощения за мою мать, ‑ нерешительно добавил он. ‑ Она… очень волевая. Она сделала нас богатыми, после того, как мой отец потерял наше состояние. В общем, она иногда забывает, что её действия или слова не… вежливые. Для неё каждая сделка — кризисная ситуация.
Он выглядел измотанным. «Он чуть не убился на том пожаре прошлой ночью, принимая меры к тому, чтобы все занимались своим делом, и даже волнуясь обо мне», ‑ со злостью подумала Даджа. «Он должен быть в кровати, отдыхать, а она приказывает ему проверить бухгалтерские книги и складские декларации».
Даджа не могла дать ему отдых, но она могла помочь ему избежать будущих ожогов, вроде того, что оставил рубец на его левой ладони. Она собиралась ещё подумать над проектом, прежде чем говорить о нём, но она хотела подбодрить его именно сейчас:
‑ А ты хотел бы пару перчаток… ну, рукавиц, вот досюда, ‑ она коснулась своего локтя, ‑ чтобы защищать руки от пламени?