– Не то слово.
– Сара, сейчас я серьезно. Что бы ни случилось, обещай, что никогда никому не расскажешь того, что я тебе сейчас рассказала. Хорошо? Обещаешь?
– Можешь не сомневаться. Рта не открою. Лучше скажи, что ты собираешься со всем этим делать?
– Ничего. Ничего я не собираюсь делать. Буду дергаться, как рыба на крючке, пока вконец не вымотаюсь.
…Майя вернулась домой в час ночи. Эдриан не спал, ждал ее, сидя в аккуратном круге света от гибкой настольной лампы, перед ним лежали чертежи, у локтя стояла чашка зеленого чая, рядом лежал открытый ноутбук.
– Ты только посмотри на себя! – добродушно сказал Эдриан. – Это же надо так набраться!
Майя улыбнулась, закинула руки ему на шею. Милый, милый Эдриан!
– Спокойной ночи?
Майя сбросила туфли и оставила их на полу в гостиной; схватила кошку, поднесла ее к лицу, с наслаждением вдыхая запах чистой шерсти.
– Было чудесно… – пролепетала Майя.
– Я вижу. – Он смотрел на нее с любовью. – Как Сара?
– Хочет еще пару лет поработать, а потом переучиться на школьную мымру.
– Вот это да! – Эдриан приподнял бровь. – Неожиданное развитие событий.
– А у меня месячные, – объявила Майя.
Она видела, что он соображает, какое выражение придать лицу. Выбрал сочувственное. Ошибочка! Ей хотелось, чтобы он выглядел уничтоженным.
– Милая… – проговорил он. – Как жаль!
– Как мы поступим? – спросила она более драматичным тоном, чем собиралась. – Как мы поступим, если не сможем завести ребенка?
– Сможем, никуда не денемся.
– Нет, – твердо возразила она. – Это очень вряд ли. Я еще ни разу в жизни не беременела, хотя сознательно рисковала. Очень может быть, что со мной что-то не то.
– В таком случае, – Эдриан снял очки и потер переносицу, – надо постараться выяснить. Используем все возможности.
– Ты действительно этого хочешь? Я хочу сказать, ты действительно хочешь еще одного ребенка? Так сильно, что готов на лечение от бесплодия? Потратить тысячи фунтов? При том, что все может оказаться напрасно? А вдруг я забеременею, что тогда? Как это будет? Тогда уже не придется нежиться в постели по выходным, потому что младенцы…
– Это почему же? – перебил ее Эдриан.
– А где они будут спать? Здесь для них совсем нет места. А как будут себя чувствовать остальные, когда их потеснит новый кронпринц или принцесса? Вот я и подумала… – Она выдержала паузу. – Может, это не такая уж удачная идея? Может, если не получится родить, то нам надо отнестись к этому по-философски?
Эдриан выключил настольную лампу, сел рядом с Майей на диван, крепко обнял, стал смотреть на нее своим проникновенным взглядом: мол, я весь внимание, я превратился в слух. Глядя в его ласковые карие глаза, на его добрую физиономию, она вдруг с опустошающей силой, пронзительно поняла, что больше его не любит. Майя ахнула – так, чтобы он не услышал. Он болтал что-то вроде «давай подождем, как ты будешь себя чувствовать через месяц-другой, мы можем возвращаться к этому разговору, когда тебе понадобится, при необходимости мы найдем способ», а она молча кивала и пыталась урезонить себя: «Я просто выпила, это просто гормоны, просто чертовы письма сводят меня с ума». Но чем больше она с собой боролась, тем яснее становилась для нее истина.