Энджело злится так, что начинает брызгать слюной и махать руками.
— Как… ты… если бы ты занималась, Свитер, как я тебя просил…
Джейми в ту же секунду оказывается рядом с нами.
— Полегче, чувак.
Энджело уже готов начать выяснять отношения с Джейми, когда в комнату входит парень из студии звукозаписи. Он высокий, с идеально растрепанными волосами, одет в пиджак, винтажную футболку и темные джинсы без единой складки. Энджело неожиданно расплывается в улыбке.
— Чувак, спасибо, что пришел. Рад тебя видеть, чувак.
— Да, чувак, да. Звук здесь отстойный, как всегда в таких местах, — он оглядывает комнату, будто боится к чему-нибудь прикоснуться. Мне нравятся твои песни, чувак. Ты хороший автор. Привет, я Дэн, говорит он Стеф и тянется через меня, чтобы пожать ей руку, а его взгляд скользит по всей длине ее стройного тела.
Я смотрю на Энджело — замечает ли он, но после комплимента от этого парня он просто вне себя от радости и не понимает, что происходит.
— Хорошая работа на ударных.
— Спасибо, — по-деловому говорит Стеф. — Это Рози, — добавляет она.
Дэн не жмет мне руку, едва кивая мне, а потом поворачивается к Энджело. Меня тошнит, я могу целый сценарий написать о том, что происходит. Думаю, и Энджело тоже.
Я чувствую на себе взгляд Джейми, но не могу сейчас посмотреть на него, даже если мне за это заплатят.
— Так, слушай, чувак, я думаю, нам стоит вместе поработать. И мы сможем достать денег на демо-запись, если вы кое-что поменяете.
Энджело бледнеет. В прошлый раз он проходил через это в позиции проигравшего.
— Поменяем, — осторожно повторяет он.
Дэн поворачивается ко мне:
— Слушай, кис, тебе сколько лет? Пятнадцать? Шестнадцать?
— В мае будет семнадцать, — отвечаю я.
— Да ты еще молодая. Все у тебя сложится отлично. Могу сказать, что петь ты умеешь, но ты не гитаристка. Этот проект не для тебя.
На сцене начинается выступление следующей группы, их музыка грохочет из мониторов в гримерке. Дэн раздраженно на них смотрит, а потом тянется к мониторам и выключает их.
— Рози — моя солистка, — настаивает Энджело. — Мы можем взять другого гитариста.
Взгляд Дэна устремляется к Стеф, охватывая ее всю, от рыжих волос до длинных ног — у меня такое ощущение, что стоит сказать ее маме. Его улыбка становится практически хищной, когда он говорит:
— Чувак, твой счастливый билет — ваша местная «Florence + TheMachine».
— Но… но… — запинается Стеф.
— У нее есть свой образ. Она поет и играет на ударных. Она привлечет к вам намного больше внимания, чем эта, больше внимания, чем вы сможете выдержать.
Он говорит так, будто мы — собственность Энджело, и он может поступать с нами, как пожелает.