Подошёл поезд нужного направления. В отличие от надземных "скайтрейнов" и подземных гиперпоездов дальнего следования, он передвигался не по направляющим кольцам, а по сплошному жёлобу и имел более короткие вагоны с часто расположенными дверьми, возле которых находились продольные сиденья-лавки для пассажиров, проезжающих одну-две станции. Мы прошли глубже и уселись возле окна. Поезд, едва слышно звеня двигателями, нёсся через подземные кварталы. Внутри салона не было слышно характерного шелеста рассекаемого воздуха, и говорить можно было тихо.
— Начала забывать, как выглядят поезда этого типа, — сказала мне Падме. — Когда я только прилетела, на верхнем слое их оставалось совсем мало. "Хрустальные" мне нравятся меньше.
— Да, окна во всю стену – единственный плюс. Зато нельзя сделать вот так, — я положил локоть на выступающую оконную раму. — И хотел бы я посмотреть в глаза существа, придумавшего сделать там сиденья полупрозрачными. Из какой лечебницы его выпустили?
— Ты не понимаешь, это называется "дизайн", может быть, даже "высокое искусство", — насмешливо заметила кузина.
— Ещё можно пол прозрачным сделать, — проворчал я. — Тогда и с давкой проблема сразу решится, половина народу будет бояться в вагон заходить.
Вдалеке послышалась резкая музыка. Из дальнего, носового конца поезда по проходу двигались двое. Коротышка-агнот пиликал на раздвоенной дудочке странного вида, высокий болезненно-худой забрак в тёмных очках-консервах правой рукой крутил ручку колёсной лиры с Кашийка, левой давил на клавиши ладов. Незамысловатая мелодия сопровождалась надтреснутым голосом забрака:
Я сижу в своей машине,
Пропускаю Палпатина.
Мы в тоннеле битый час,
Но проезда нет для нас.
Палпатину весело, остальным не здорово:
Канцлер следует в Сенат – пробки на полгорода.
Мы сидим в своих машинах,
Пропускаем Палпатина.
Если кто-то стартанёт,
То его патруль собьёт.
Палпатину весело, остальным не здорово:
Канцлер едет на обед – пробки на полгорода.
Я сижу в своей машине,
Пропускаю Палпатина.
Да куда же это, дядь,
Ты собрался, на ночь глядь?
Палпатину весело, остальным не здорово:
Канцлер в оперу летит – пробки на полгорода.
Владельцев собственных спидеров в поезде, думаю, было не так уж много, но едкие частушки и рифма, граничащая с нецензурной, публике явно нравились. Усиленные меры безопасности последнего времени начинали доставать жителей всё больше и больше. Поезд, тем временем, приблизился к очередной платформе, музыканты подошли к двери, и за несколько секунд до остановки забрак выдал:
— Уважаемые люди и не люди. Мы не побираемся, мы просто так, из любви к искусству. Рады, если доставили удовольствие.