— Ты уверена, что знаешь, что это такое, и что это не заразно? — мрачно уточнил я. Поведение ведьмы мне совершенно не нравилось.
— Всё будет хорошо, — отмахнулась она, снова обернулась, после чего потянула меня к себе за локоть, вынуждая подняться, и распахнула дверцу. — Залезай!
— Злата, ты… — попытался всё-таки настоять на объяснениях я.
— Или делай, что тебе говорят, или иди и гордо страдай дальше, — оборвала меня женщина. — Говорю же, переутомление. Сейчас я тебе дам пару зелий, посидишь, завтра как новенький будешь. Ладно, в крайнем случае, не завтра, но послезавтра — точно.
— Злата, что там у вас случилось? — к карете подошла вторая близняшка в сопровождении Огнеяры и Трая.
— Всё в порядке, — отмахнулась Златолета ещё и от них. — Наш серый друг просто немного приболел. Сейчас я выдам ему зелья, и можно трогаться. Вет, проконтролируешь его состояние, ладно? — обратилась она к одной из пассажирок кареты, роясь в поясной сумке.
— Да, конечно, — кивнула та, бросив на меня пристальный взгляд из-под длинной чёлки. Глаза у неё и при свете дня оказались очень тёмными; кажется, чёрными.
— Как-то он внезапно заболел, — высказалась Огнеяра, внимательно меня разглядывая. — Злат, ты уверена, что всё в порядке, что это не какое-нибудь магическое воздействие и не отравление?
— Нирь, я когда-нибудь пыталась делать за тебя твою работу? — неожиданно резко огрызнулась ведьма, чем, кажется, удивила не только меня, но даже свою сестру. Правда, расспросы женщины на этом прекратили, хотя и поглядывали настороженно.
Лекарства из рук Златолеты я брал с опаской. Не протестовал по единственной причине: я не мог придумать внятного мотива, зачем бы ведьме меня травить. С другой стороны, я не мог понять, зачем бы ей врать, а правды она явно не говорила; но с этим оставалось только смириться. Она по крайней мере явно знала, что делала.
Но дома надо будет заглянуть к знакомому магу и на всякий случай показаться ему.
Пара следующих дней прошли для меня в горячечном тумане. Большую часть времени я пребывал на границе между сном и явью, чаще соскальзывая в темноту забытья, чем полностью возвращаясь в реальность. Сердобольная княжна предлагала остановиться где-нибудь на постоялом дворе, пока мне не станет легче, но тут неожиданно мои пожелания совпали с мнением Огнеяры, выступавшей против изменения графика движения. А против предложения Лебедяны же оставить меня с кем-нибудь, неожиданно единогласно высказались все остальные — разбивать отряд никто не хотел.
Было совестно нагружать спутниц заботой о собственной персоне, и я пытался протестовать. Но на непреклонное «Раненый соратник не может быть обузой, а у вас вообще забота о больных исконно женская обязанность», высказанное Велесветой, возразить мне было нечего.