Оставлять комнату особенно не хотелось. Если было бы можно, я бы с удовольствием взяла все вещи с собой, особенно широкую кровать с белыми витыми прутьями каркаса, огромные зеркала, занимающие целую стену, ласковые цветы-лианы, ползающие по потолку, полу, стенам.
— Ещё немного и мы будем дома, — сказала я Вадиму. Его комната была ненамного хуже моей, отличалась только в том, что касалось половой принадлежности хозяина.
Он посмотрел на меня долгим тяжёлым взглядом и усмехнулся, отворачиваясь.
— Что? — спросила я.
— Ты ещё не поняла? Я не собираюсь возвращаться.
— Но как же? Кто-то же должен тебя ждать дома!
— Не знаю про тебя. Может, смысл твоей жизни — сниматься в массовке тупого кино с плохо приклеенными ушами. А мне жизнь впервые предоставила великолепный шанс стать кем-то, не школьным посмешищем, не жалким помощником костюмера. А я ведь устраивался на должность специалиста по спецэффектам, между прочим, но сейчас не об этом. Мне представился шанс, и, можешь быть уверена, я не собираюсь его упускать.
— Когда решил? Сразу или как…
Из-за поворота показались Конрад и Юджин с коробкой в руках. Я замерла на полуслове, потому что Юджин — красивый, глаза бы мои не видели, до невозможности — смотрел прямо на меня и улыбался.
— Что у нас тут за собрание?
— Мой принц? — Иоланда вышла, почувствовав присутствие Юджина. Меланхолично, чуть печально окинула взглядом нас с Вадимом.
Тут же с противоположной стороны подошёл Серджиус. Теперь это действительно походило на собрание.
— О, все в сборе, — обрадовался Конрад, усаживаясь в наш с Вадимом пуф. — А мы тут как раз принесли торт. Помнишь, Марта, ты говорила, что хочешь попробовать наши местные торты? Серджи, угощайся.
— Да что у вас с личным пространством, люди, — проворчал Вадим, расталкивая нас локтями.
Я взяла кусок торта. Он, кстати, был божественным.
— Боюсь, у меня плохие новости, — сказал Серджиус, не обращая внимания ни на брата, ни на торт, ни на отчаянные попытки Вадима выбраться. Обязательно нужно было испортить момент.
Не сговариваясь, они пошли в одну сторону, и я поплелась за ними. Пока никто не заметил, Вадим улизнул. С него хватило коллективных посиделок, общество большого количества людей напрягало его. Мы тем временем вышли за Дворцовую Стену, но в Город не пошли, а стали обходить Стену вокруг.
— Ты ещё тут? — спросил Серджиус. Никто кроме него моего присутствия не заметил. Юджин рассеянно махнул рукой в его сторону, потому что и я, и всё остальное не имело больше значения, всё померкло рядом с тем, что он увидел.
Ледяной шпиль, воткнутый острым концом в землю, вспорол газон с сочно-зелёной травой, прочертив длинную борозду. Выше глыба льда расширялась, а на самом верху виднелся ломанный край, состоящий из тысячи морозных иголок. В центре конструкции, лицом в небо лежал молодой человек с застывшим, спокойным лицом. За его спиной, тоже закованные во льде, распустились крылья. Это был тот самый рыжий солдат, которого я недавно застала спящим в общей зале.