— Ему никто кроме Юджина не нравится, работа такая.
— Что за работа?
— Как бы объяснить… — руки Кайлы рассеянно перебирали ткань. — Вроде тени.
Мне почему-то стало жутко от этого заявления. Что за должность такая? И зачем Юджину тень? Я бы ещё долго думала на эту тему, если бы Кайла не огорошила меня вопросом:
— Ты действительно любишь Юджина?
— Да-а, да-а.
Было неловко оттого, что я обманываю эту искреннюю, светлую девочку.
— Это хорошо, а то я правда думала, что он со своими странностями не сблизится ни с кем.
— Странностями?
Моя рука соскользнула, и лист получился кривым. Знаем мы эти странности — читали, смотрели.
— Папа с мамой с детства внушали Юджину, — пояснила Кайла, — что он принадлежит своим людям и не принадлежит себе, все подданные полностью находятся в его власти, он не имеет права просить у них больше, чем ему необходимо. Бла-бла-бла, всё в этом роде. Ну и он вбил себе в голову, что никто не может ему отказать, поэтому просить непорядочно. Я Юджину всегда говорила, что он дурак, если так думает.
Фу-ух. Можно выдохнуть.
— Не думаю, что это глупо, скорее благородно.
— Да кому нужно благородство?
Юная принцесса топнула ножкой. Её, выросшей в окружении до зубовного скрежета благородных мужчин, хотелось побывать в обществе нахалов, грубиянов, обаятельных подлецов. Это нормально для пятнадцатилетней девушки, а вот мне уже больше нравилось проводить время в компании вежливых и честных рыцарей.
— Но Южин сильно изменился с твоим появлением, — сказала Кайла с горящим взглядом. — Наконец-то думает не только о работе. Вот Серджиус и бесится. Его-то главная задача делать Юджина хорошим правителем, более серьёзным, а любовь, — тут она по-детски захихикала, — сводит все его старания на нет.
Ох, как я надеялась, что она воображает то, чего нет на самом деле. Я же именно на это надеялась, да?
* * *
Когда я вышла на специально оборудованную площадку на Дворцовой Стене и осмотрела толпу, перед которой предстояло выступать, ноги немного подкосились. Не из-за страха сцены, просто слова, что я должна была произносить, были неправдой (нет даже не так, это была наглейшая ложь), ведь я не собиралась становиться их королевой.
Было бы здорово, конечно, сымпровизировать, сказать речь от сердца, но в сердце у меня было подозрительно пусто, а с головой ещё хуже.
Разношёрстная толпа смотрела во все глаза, позабыв о своих повседневных проблемах. Они встречали свою новую королеву, ту, что будет оберегать их и направлять, ту, с кем они будут разделять радости и горести, будут слушать её, затаив дыхание, следить за каждым выходом в свет и любым намёком на будущего наследника. Они встречали свою новую родственницу, богиню, воплощённую в человеческом теле, но увидели лишь меня. Боже, какая ответственность! За моей спиной стояли Юджин и Кайла, Рихард, Конрад и Серджиус, Иоланда, парочка министров. Им всем потом жить с моей ложью.