Жаркец: Давай.
Креше наливает, они чокаются и выпивают.
Kреше: А знаешь, ты мне нравишься.
Жаркец: И ты мне тоже. Я думаю, что Драгица — женщина с прекрасным вкусом. Мы с тобой — особый вид мужчин.
Креше: Мы идиоты.
Жаркец: Что ты имеешь в виду?
Креше: Я думаю, что мы относимся к тому виду, который называют идиотами. Если бы мы не были идиотами, она не водила бы нас за нос столько лет.
Жаркец: Ну, сейчас с одной стороны мы, может, и идиоты, но с другой — хорошие люди.
Креше: По принципу: хороший и идиот — два родных брата.
Жаркец: Я не знаю такого принципа. Как ты сказал? Хороший плюс идиот равняется… что?
Креше: Два родных брата.
Жаркец: Очень интересно.
Креше: Скорее, я бы сказал, очень грустно.
Пауза.
Жаркец: Знаешь, меня очень подкосило, когда я узнал о твоем существовании. Это самый грустный день в моей жизни — День скорби. В тот день я впервые в жизни решил совершить самоубийство. Я даже уже стал думать, какой самый дешевый способ себя убить. Стал расспрашивать, сколько стоит пистолет, сколько стоит метр веревки.
Креше: Не надо, дружище, не надо самоубийства. До этого еще далеко.
Жаркец: Сейчас я и сам знаю, что это слишком. Но в тот день ужасного осознания действительности мои чувства взяли верх. Только на следующий день я сумел все переоценить. Я даже сказал себе: «Лучше пусть она покончит с собой». А потом еще подумал: «Здесь речушка, там межа. Как же, жизнь, ты хороша!»
Креше: Так и надо, правильно.
Жаркец: Но в тот первый день я даже думал, как убить ее второго мужа.
Креше: Неужели меня?
Жаркец: Я же тогда еще не знал, что это ты.
Креше: Неужели ты бы меня убил?
Жаркец: Ну, я же тебя не знал. Ты был каким-то существом, у которого там что-то есть с моей женой. Понимаешь, фантазия у меня разыгралась, и я представлял тебя таким красавцем, совсем другим. Ну, и ревность, конечно, проснулась. Это же нормально. Потом я и это проанализировал и сказал себе: «Я же не дурак, чтобы убить этого засранца, а потом сесть на пять лет в тюрьму!»
Креше: Как ты меня назвал? Засранец?
Жаркец: Да не тебя, которого я сейчас знаю и уважаю, а тебя того, абстрактного, который снюхался с моей женой. Понимаешь?
Креше: Понимаю.
Жаркец: Я так ревновал, когда представлял, как вы обнимаетесь. Это же так по-человечески. Думаю, ты меня можешь понять.
Креше: Могу, могу. (Пауза) Я хочу кое-что у тебя спросить. Кое-что о тебе и Драгице. Надеюсь, ты не обидишься. Надеюсь, ты поймешь мою человеческую слабость под названием «любопытство»?
Жаркец: Ну, спрашивай.
Креше: Как часто вы бываете вместе?
Пауза.
Жаркец: Что «как часто»?