Она все знает, понял я. Но откуда?
— Наверное, ты сейчас в недоумении, откуда мне известно про твою близость с той жалкой девчонкой, — начала королева, злобно щуря глаза. — Как ее там? Мэри?
Я сжал кулаки от злости и хотел выплюнуть на эту наглую нахалку, пару ласковых слов, но королева не давала возможности мне и слова вставить — все говорила, да говорила.
— Тебе известно, что Валентину уже доложили про…
— Плевать! — все же выкрикнул я. — Я не его марионетка, и вправе делать, что захочу!
Такая реакция королеву либо же удивила, либо же позабавила, точно сказать я не мог, так как на лице фейры играли разные эмоции, пока не пришли к одной — хитрость.
— Вот как, — начала она. — Что ж, я думаю, в таком случае ты исполнишь мою просьбу — убить Валентина. Мне все равно как или кто это сделает, — поспешно добавила королева, — Мне важен результат. И если то, что я тебя прошу — исполнится, я отвечу на любые твои вопросы и, клянусь своей короной, буду защищать Клариссу Моргенштерн.
— Хорошо, я согласен на твои условия, — ответил я почти зразу. Мне пришла в голову мысль, что Валентина может убить и Джейс, который его ненавидит, и возможно даже Клэри, хотя я не допущу, чтобы она была в опасности. — Но знай, если ты не сдержишь свои обещания, или нарушишь договор…
— Не надо думать обо мне так подло! — выкрикнула фейра почти писклявым голосом, но вскоре вновь возобновила величественный тон. — Я никогда не нарушаю договора.
— Надеюсь это так.
— Фейры никогда не лгут, мальчишка, пора уже запомнить это, — ледяным голосом произнесла королева Благого двора.
По ее взгляду хрустальных глаз я начал осознавать, что с фейрами действительно шутки плохи и кто его знает, чем это все обернется. Единственный шанс избежать ухудшения и разрыва между союзом отца с фейрами, это уйти с Благословенного двора. К тому же, я действительно долго уже здесь находился и сбился со счетом времени.
Я коротко кивнул и, поклонившись в небольшом реверансе, произнес:
— Как жаль, миледи, но мне пора откланяться.
Королева молча, провожала меня взглядом, но как только я хотел уже выходить из врат дворца, она прокричала:
— Джонатан.
Я обернулся.
— Я всегда буду на твоей стороне, — в ее словах не было колкости и злости, в сказанном ею было нежность и забота, более того — любовь.
Поведение фейры меня удивляло, но вспомнив, как мы их названием, я не удивился в ее поступках, недаром она принадлежит к дивному народцу.
***
Я вернулся домой также быстро, как и попал к благому двору — через кольцо телепортации.
Так как завтра я намерен поехать в Париж, в мои планы входило разузнать поподробнее о делах, которые Валентин замышляет на будущее. К тому же, я не смогу видеться с отцом несколько недель, а может и месяц, ведь я буду сначала в Париже, а потом в Аликанте — столице и единственном городе Идриса.