«Острые козырьки». Как это было (Чинн) - страница 63

Через три дня после скачек в Бате выходящая в Глазго газета «Сандей Пост» опубликовала на первой полосе статью под заголовком «Вендетта букмекеров-конкурентов. Вторая часть безумия на ипподроме». В ней рассказывалось о том, как Гарри Соломон предстал перед судом по обвинению в незаконном владении револьвером и патронами к нему и в намерении использовать его для покушения на жизнь человека. Он выглядел больным и пришел в суд с повязкой на голове, поэтому ему позволили сидеть.

Свидетели-полицейские заявили, что видели, как несколько людей погнались за Соломоном на ринге, и как тот выхватил револьвер, наставив его прямо на преследователей. Невысокий мужчина подскочил к Соломону, выбил револьвер у него и руки и схватил его. Констебль Стивенс разоружил этого мужчину, но затем подсудимого ударил другой хулиган. Когда Соломон распластался на земле, его ударили молотком по голове. Полицейский схватил нападавшего, но четверо или пятеро мужчин из окружавшей их толпы, которая насчитывала от 100 до 150 зрителей, прижали его к ограждению и заставили отпустить преступника.

Адвокат Соломона мистер Шерман переживал, что оба свидетеля, выступающих против его клиента, происходили из Бирмингема. Газета «Обсервер» от 21 августа сообщила, что были предприняты попытки выяснить у них имена нападавших, но «они отрицали знакомство с людьми, принимавшими участие в беспорядках». Мистер Шерман подчеркнул, что его клиента невозможно назвать зачинщиком драки и что «без вмешательства полиции он мог бы расстаться с жизнью». Он выразил надежду, что «правосудие предпримет попытку остановить другие ужасные преступления, которые совершаются на ипподромах». Председатель суда не согласился с ним и признал правонарушение Соломона очень серьезным, после чего приговорил букмекера к месяцу тюремного заключения. Впрочем, как и его брат, Гарри Соломон пользовался дурной славой и был одной из основных целей «Бирмингемской банды».

Вид на конец Сомерсет-стрит с пересечения с Девон-стрит. Даддстон, 1956 год. На Сомерсет-стрит жил Чарльз Анселл, который свидетельствовал против Гарри Соломона в ходе «Битвы при Бате».

Одним из бирмингемских свидетелей был Чарльз Анселл с Сомерсет-стрит, что неподалеку от Като-стрит в Даддстоне. Он работал слесарем-инструментальщиком и заявил, что пришел в ужас, когда Соломон выхватил револьвер, а после его ареста поднял дубинку и бритву, которые валялись на земле.

Вторым бирмингемским свидетелем выступил Уильям «Канни» Каннингтон из Ледивуда. Он заявил, что продает товары для полировки, и «подробно рассказал о преследовании обвиняемого, который попытался скрыться, перепрыгнув через забор, но запутался в полах пальто». На самом деле Билл Каннингтон был известным букмекером из Ледивуда. Если он и не входил в «Бирмингемскую банду», то, весьма вероятно, водил дружбу с ее членами.