Поняв, что девушку не остановить, и видя нерешительность стрелка, явно не хотевшего выпускать девушку, Вандерер сам отстранил того и первым выпрыгнул из кареты. В душе бушевала буря. Еще никогда он так не боялся. Боялся он за Настю. Во что бы то ни стало, ему надо уберечь девушку. А для этого, решил он, ему надо видеть все и контролировать ситуацию. И он попробовал призвать огонь и пустоту. Попробовал раздвоить сознание, поднять кусочек его вверх. И внезапно это получилось. Теперь он видел все поле боя, как и при присутствии сущности, со стороны. Времени разбираться, сделал он это сам или хозяин решил помочь, не было. Неожиданно для себя самого неторопливо и спокойно Вандерер потянул из-за спины меч. Настя уже стояла рядом с клинком в руке.
Тут произошло еще одно событие, избавившее обороняющихся от стреляющих сверху "кукушек". Над бортиками верхнего этажа кареты блеснули четыре гномьих шлема, щелкнули спущенные тетивы. Теперь постреливающих из крон деревьев можно было не бояться. Вандерер облегченно вздохнул и его клинок запел песню смерти.
В это время маг, остававшийся в карете, смертельно побледнел и прохрипел наружу, придерживаясь дрожащей рукой за решетку:
- Масмус! Там маг, сильный. По всему Аватар. Мне не удержать. Помогай. Он блокирует маяк.
Стоявший в двух шагах Масмус, время от времени взмахом руки отводивший летевшие стрелы, шагнул назад, прислонился спиной к карете, выдохнул:
- Не паникуй! Работаем.
Клинок пел свою смертоносную песню. Мыслей не было вообще, и только якорьком занозилась точка в памяти - береги Настю. Аватар поднял чей-то нож с земли, умудрившись не сломать рисунка движений. Свой он, не глядя, отправил броском в грудь пытавшемуся зайти им сзади. Уроки Варяга не прошли даром. Не будь Аватар так занят, он бы залюбовался страшным и безукоризненным танцем девушки среди мертвых и еще живых. Скупые и безупречные движения даже в контексте своей цели - отнять жизнь у живого - завораживали. При этом лицо было бесстрастно и глаза абсолютно, пугающе спокойны, как будто она за вышиванием протыкала иголкой материю, а не плоть живых людей.
На другой стороне от кареты потери были с обеих сторон. Раненый в самом начале боя гном получил еще две стрелы. Раны были не смертельны, броня выручила, но потеря крови из первой, из которой он опрометчиво вырвал стрелу, ослабила его, и теперь он просто лежал, иногда пытаясь подняться, что никак у него не получалось.
Тройка гномов продолжала свое смертоносное движение, но их товарищ был серьезно ранен и все медленнее поднимался его топор. Одна из трех смертоносных лопастей мельницы могла в любое мгновение остановиться.