.
Чтобы разрядить обстановку, Жо решил посетить Флориду вместе со своим другом Борисом. Пиаф осталась в Нью-Йорке, она продолжала давать концерты в «Ампир Руум» отеля «Уолдорф Астория». На следующий день после отъезда любовника, 3 февраля, Эдит познакомилась с Дугласом Дэвисом, молодым американским художником-франкофилом, который мечтал написать ее портрет. Певица была сражена восхищением этого приятного, предупредительного молодого человека, который, сам того не зная, помог ей забыть недавние ссоры с любимым.
Но здоровье Эдит – как физическое, так и психическое – оставляло желать лучшего. 18 февраля во время исполнения песни «Bravo pour le clown» она снова упала прямо на сцене. Врачи поставили неутешительный диагноз: геморрагия желудка, вызванная приемом антивоспалительных медикаментов, которые певица пила уже несколько месяцев, чтобы снять ревматические боли. Шестью днями позже Пиаф пережила операцию по иссечению язвы. После операции Эдит прошла курс лечения в Пресвитерианском госпитале, где ее навещал Жо Мустаки, срочно приехавший из Флориды. Любовник сообщил Пиаф, что собирается в самое ближайшее время вернуться во Францию. Разрыв был неизбежен. Уязвленная в лучших чувствах, Эдит была намерена вычеркнуть песню «Milord» из своего репертуара, но, прислушавшись к совету Луи Баррье, одумалась.
Пиаф выписалась из больницы 21 марта, чтобы вернуться туда уже через три дня: необходимо было новое хирургическое вмешательство, на сей раз ей оперировали кишечник. В последующие недели все такой же внимательный и чуткий Дуглас Дэвис приходил в госпиталь почти каждый день и развлекал больную. Эдит не устояла перед чарами молодого художника: не успев толком оправиться, она нанесла визит в мастерскую живописца, расположенную на 35-й Восточной улице, дом 325. Так началась новая идиллия, призванная исцелить раны, нанесенные предыдущим любовным романом. Повторилась извечная история: Пиаф стала повсюду возить Дугласа за собой. Сначала любовники отправились в Вашингтон, где певица с 12 по 23 мая снова выступала на сцене отеля «Шорхем», затем в Монреаль, где с 4 по 12 июня ее имя украшало афишу казино «Бельвю».
На обратном пути из Канады художник, уже возведенный в ранг нового жениха Пиаф, изъявил горячее желание представить Эдит своим родителям, которые жили недалеко от Атланты. Чтобы доставить удовольствие любимому, Пиаф согласилась на визит, благоразумно пригласив с собой Даниель Бонель. Последняя в своей книге опишет эту несколько сюрреалистическую встречу: «Мы прибыли к “средним американцам”, вот уж действительно “средним”. Эдит неплохо владела английским и легко изъяснялась на этом языке на сцене, но она не могла понять ни слова, произнесенного с атлантским акцентом. Мама и сестры Дуга Дэвиса обращались только ко мне. Эдит злилась. Ей казалось, что ее закинуло в какой-то заброшенный, мрачный мир. В окружении этой семьи она походила на жену министра, которая приехала на открытие бакалейной лавки в Ардеше, эдакая диковина»