. Каутский совсем недавно доказал свою контрреволюционность особенно наглядно: 26 ноября 1915 г. он назвал выступления на улицах
«авантюрой» (как Струве перед 9 января 1905 г. говорил, что в России нет революционного народа). А 30 ноября 1915 г. в Берлине демонстрировало 10 000 работниц!
Все, кто нелицемерно, не по-зюдекумовски, не по-плехановски, не каутскиански хочет признавать свободу народов, право наций на самоопределение, должны быть против войны из-за угнетения Польши; – за свободу отделения от России тех народов, которых Россия теперь угнетает: Украины, Финляндии и пр. Все, кто не хочет быть на деле социал-шовинистом, должны поддерживать исключительно те элементы социалистических партий всех стран, которые прямо, непосредственно, тотчас работают за пролетарскую революцию внутри своей страны.
Не «мир без аннексий», а мир хижинам, война дворцам, мир пролетариату и трудящимся, война буржуазии!
«Социал-Демократ» № 51, 29 февраля 1916 г.
Печатается по тексту газеты «Социал-Демократ»
Вильгельм Кольб и Георгии Плеханов
Брошюра откровенного германского оппортуниста Вильгельма Кольба: «Социал-демократия на распутье» (Карлсруэ, 1915) вышла как раз кстати после плехановского сборника «Война». Каутскианец Рудольф Гильфердинг в «Neue Zeit» отвечает Кольбу совсем слабо, умалчивая о главном и хныкая по поводу правдивого заявления Кольба, что единство у германских социал-демократов осталось лишь «чисто формальное».
Тем, кто хочет серьезно вдуматься в значение краха II Интернационала, можно рекомендовать сравнение идейной позиции Кольба и Плеханова. Оба (как Каутский) сходятся в основном: в отрицании и высмеивании идеи революционных действий в связи с данной войной; оба обвиняют революционных социал-демократов в «пораженчестве», употребляя излюбленное словечко плехановцев. Плеханов, называя мысль о революции в связи с данной войной «грезофарсом», шипит против «революционной фразеологии». Кольб, походя, проклинает «революционную фразу», «революционную фантастику», «радикалишек (Radikalinski)-истериков», «сектантство» и проч. Кольб и Плеханов согласны в главном, они оба против революции. И то обстоятельство, что Кольб вообще против революции, а Плеханов с Каутским «вообще за», составляет лишь разницу оттенков, слов: на деле Плеханов с Каутским прислужники Кольба.
Кольб честнее – не в личном смысле, а в политическом, т. е. последовательность его позиции не порождает у него лицемерия. Поэтому он не боится признать правды, что весь Интернационал, с его точки зрения, грешил «духом революционной фантастики», выступал с «угрозами» (с угрозами революцией, гг. Плеханов и Кольб!) по поводу войны. Кольб прав, что нелепо «принципиально отрицать» капиталистическое общество после того, как социал-демократические партии Европы встали на его защиту в момент, когда капиталистическое государство трещало по всем швам, когда «под вопросом стояло его существование». Это признание объективной революционной ситуации есть правда.