– Мама передает вам привет. Ей нравилась ваша мама. Очень.
– А моя мать восхищалась вашей.
– И я терпеть не могу сарафаны в цветочек.
– Я тоже. Покрой совсем не годится для моей хромоты. – Он начал осторожно, по ступеньке, спускаться вниз, и ей стало ясно, что, когда он передвигается медленно, его хромота становится не слишком заметна.
– Вот. Это я, – сказала она и развела руками, когда он, приблизившись, оглядел ее неопрятный наряд.
– И вы нравитесь мне, – сказал он, – такой, какая вы есть.
Она фыркнула.
– В драных шортах, испачканной футболке и с вороньим гнездом на голове?
– Меня устраивает.
– Моя сестра…
– Я не знаком с вашей сестрой, но пусть она оставит все свои сарафаны себе, если они не в вашем стиле.
– Я выгляжу адски.
Он встал напротив нее и отклонился назад. Обожженая сторона его лица была по-прежнему обращена к лестнице, а взгляд здорового глаза скользил по ее фигуре – медленно, лениво… почти эротично.
– Если ад выглядит именно так, то мне стоит пересмотреть свое представление о рае. Потому что я, похоже, серьезно его недооцениваю.
Она не собиралась делать то, что сделала следом. Она не думала, просто действовала, когда мягко приложила ладонь к гладкой коже его левой щеки и всмотрелась в его глаза. Ты должен был стать всего лишь статьей.
– Спасибо, Ашер, – сказала она.
***
Мир вокруг него закружился безумной каруселью, и Ашер на секунду прикрыл глаза, привыкая к прикосновению другого человека, который касался его добровольно, с лаской и нежностью. За исключением редких случаев, когда мисс Поттс клала руку ему на плечо, и еще более редких врачебных осмотров, к нему много лет никто не притрагивался. Тепло ее ладони, ее кожи, ласково прижатой к его лицу, было настолько неожиданным, настолько невероятным, что щеку начало покалывать от сладости этого ощущения.
Она убрала руку, и он открыл глаза.
– П-простите… Я не имела права…
– Я не жаловался, Саванна.
Ее брови сошлись на переносице, и он уловил в ней внутреннюю борьбу.
– Это было непрофессионально.
– Мне казалось, мы установили, что становимся друзьями. Я, конечно, давно не практиковался, но друзьям вроде разрешено время от времени прикасаться друг к другу.
Ее плечи расслабились.
– Я сегодня ходячая катастрофа.
– Хотите, поговорим об этом?
– Предполагалось, что я буду интервьюировать вас.
– Сначала дружба. Потом дела.
Он протянул ей руку и, когда она рассеянно приняла ее, потянул за собой наверх, в кабинет. Заметила ли она, что пропустила свои пальцы сквозь его пальцы, как только их руки нашли друг друга? Забилось ли ее сердце, как сумасшедшее, как у него?