— Одевайся, — услышала я.
Шевелиться не хотелось, но усилием воли отстранилась от камня и встала на нетвёрдых ногах. Подняв голову, с ненавистью посмотрела на него. Он закончил приводить в порядок одежду и теперь стоял собранный и высокомерный.
— Я убью тебя, — просто сказала я. С холодной решимостью понимала, что после всего одному из нас не жить.
Он медленно осмотрел меня с ног до головы и губы презрительно скривились.
— Держи! — У моих ног вонзился кинжал.
Не спуская с него глаз, я медленно наклонилась и, обхватив кинжал за рукоять, вытащила его.
— Лучше сразу решить это сейчас. Нападай!
Я лишь крепче сжала кинжал, но глупо размахивать им и бросаться не стала. Он от меня как от мухи отмахнётся, к тому же именно этого и ждёт.
— Ты человечка. Слабая и никчемная, — начал издеваться он. — Я не буду связывать с тобой жизнь. На тебе не будет моей метки, но ты будешь рожать мне детей, пока сможешь, а потом я сошлю тебя с глаз долой. Ты не достойна ни быть со мной, ни воспитывать их. И можешь не надеяться на своего эльфа, он вмешиваться не станет.
Он замер, ожидая моей реакции, но я стояла не шевелясь.
— Чего же ты ждёшь? Уже передумала меня убивать?
Этот насмешливый вопрос оказался последней каплей. Он стоял передо мной такой красивый, самоуверенный и я ненавидела его всеми фибрами души. Перед глазами встала чёрная пелена. Да что же это такое? Я была недостаточно хороша для мужа, теперь недостаточно хороша для этого ублюдка. Но если с мужем мы разошлись, то этот собирается пользоваться мной долгие годы, а потом выбросить, как ненужную вещь. Потому что может, потому что имеет власть и силу. Ненависть поглотила меня.
— Ты прав… я слабая и мало что могу, а ты здесь всесилен, — помертвевшими губами прошептала я и сжала кинжал, — но не будет тебе от меня детей!
Он приготовился к моему броску, только я вонзила кинжал не в него… себе в живот.
Боль обожгла меня, и я упала на колени. Ошеломлённый он замер, растеряв всё своё высокомерие и уверенность. Было противно смотреть на него, и я закрыла глаза. В голове зашумело, и я обмякла. Как же больно…
Раздался рёв, а потом меня схватили и потребовали:
— Не смей закрывать глаза! Посмотри на меня!
— Противно, — успела еле слышно прошептать я, прежде чем полностью потерять сознание.
* * *
День за днём Кристиан ломал себя, заставляя заниматься делами, и удерживал волка, рвущегося обратно во дворец. Волк сходил с ума, а вот человеку без её запаха было легче. Избранная… Его личный кошмар. Противоречащая ему на каждом шагу, с языком ещё более ядовитым, чем жало змеи и обладающая опьяняющим запахом, сводящим его с ума.