Берит кивнула:
– Я знаю. Он просил меня попытаться уговорить тебя. Ты хочешь это сделать?
Анника бросила взгляд на мойку, где сейчас находилась ее зона ответственности в вопросе с похищением, кухня и розетка. Ее назначили логистом, и ей требовалось следить за тем, чтобы всегда имелись еда и питье и мобильные телефоны были заряжены.
– Он сказал все так, будто речь шла о щедром подарке. Словно это соответствует моему желанию, как будто я получу массу удовольствия, эксплуатируя собственную трагедию.
– Пожалуй, он хотел помочь тебе.
– Я не собираюсь делать это. Никогда в жизни.
– Если хочешь, я могу взять все на себя в качестве дополнительной работы.
Анника улыбнулась Берит.
– Будь у меня на то желание, конечно. Но спасибо, нет.
Анника услышала, как за стеной зазвонил мобильник Халениуса. Он ответил и говорил тихо вроде бы по-английски, однако она не поняла ни слова. Анника поднялась и поставила почти нетронутую чашку с кофе в мойку.
– Давай-ка расположимся в гостиной, у меня задница каменеет на этих стульях.
Берит последовала за ней на слегка одеревенелых ногах.
– Я действительно могу понять тебя. Ты не думала купить новые?
– Они из родительского дома Томаса.
– Ага, – сказала Берит и направилась за Анникой к дивану.
Голос Халениуса был еще слабее слышен в гостиной, но ей по-прежнему казалось, что в нем звучат английские интонации.
Она поудобнее устроилась на диване и вытащила «Квельспрессен» из стопки газет. Быстро перелистала статьи о Томасе, шесть страниц плюс центральный разворот с фотографиями и ее, и детей, спасибо за это, ни о чем подобном она действительно не просила.
– Хорошо сделано, – заметила Анника язвительным тоном, при мысли о том, что все это зиждется фактически на пустом месте.
Там были тексты о конференции в Найроби, о Найроби как о городе, о конференц-центре Кеньятта, о «Фронтексе», о Томасе, о видео, которое выложили в Интернет на сервере в Могадишо, о Могадишо как о городе, о Сомали, о столкновениях в Сомали, а также обзор всех других известных видео с похищенными. Правда, без истории Дэниела Перла.
– Эта Элин Мичник – настоящая звезда, – сказала Берит. – Все парни в окружении выпускающего редактора вбили себе в голову, что она родственница Адама Мичника из Gazeta Wyborcza, хотя это вовсе не так.
Анника понятия не имела, что такое Gazeta Wyborcza, да и не собиралась это выяснять.
– Дэниела Перла она забыла в любом случае, – сказала Анника и принялась листать дальше.
Статья о мертвой матери за детским садом оказалась на странице 15, а на странице 16 Берит написала о трех «уличных» убийствах женщин, случившихся в Стокгольме в течение осени.