Анна-Мария-Луиза и Гордий-Рамир-Баттаман. Как говорит наш Панчински, драконы тянутся к принцессам, потому что и тем и другим родители дают невразумительно длинные имена. Интересно, какая кличка у принцессы?
— Пробовали привлечь родственников дракона?
— Пробовали. Но драконы и так не страдают семейными узами, а тут…
— И как его охарактеризовали?
— Как идиота!
— Боюсь, что это не облегчит нам работу!
— Раз, два, три… Ты меня слышишь? — от неожиданности я даже подпрыгнул.
— Панчински, идиот, убавь громкость, тебя вся площадь слышит!
— Пора, — сказал майор. — План стандартный. Наша группа захвата пытается проникнуть через подвал, но маска на драконе сильно уменьшает наши шансы. Будь осторожен, — тихо добавил он. — Мне не нравится этот дракон.
И я шагнул вперед.
Где-то на полпути к телецентру я был остановлен огромной струей пламени над головой. Предупреждение. Хорошо. Пусть так. Все равно я буду говорить через усилители. Услышит. Во всяком случае, не спалил заживо.
— Я остановился, я один и без оружия, — я медленно развел руки в стороны. — Я капитан Дон Кайхоут, и я уполномочен вести с тобой переговоры.
— Ну надо же, сам бесстрашный Дон Кайхоут, собственный персоной! Я польщен! — Поплавок самую малость шепелявил.
— Похоже, что у него тоже есть усилитель, — раздался в ушах голос Роллтона.
— Я хочу заявить, что я могу…
— Предложить тебе сохранить жизнь, если заложница будет освобождена? — похоже, что дракон насмехался над нами.
— Ты хорошо осведомлен!
— Я люблю смотреть телевизор. Ты еще можешь зачитать мне мои права! Я имею право хранить молчание…
— Ты решил дать себя арестовать без лишних хлопот?
— Не угадал, капитан! Я просто не хочу, чтобы мы теряли время, переливая из пустого в порожнее!
— Это далеко не потеря времени. Это возможность тебе одуматься и отойти в сторону. Ты молод, а я уже успел поучаствовать во многих переделках. И представляю, как должен вести себя дракон, чтобы остаться целым и невредимым!
— Ой-ой-ой, убеленный сединами дедушка рассказывает зеленому юнцу о былом и думах.
— И ведь действительно зеленому. — Убью Панчински, отвлекает.
— Сынок, не усугубляй свою ошибку…
— Ты мое яйцо не высиживал, чтобы сынком меня называть! — так, хорошо, он выходит из себя, но спешить не стоит. — Достаточно. Я не буду вести переговоры с тобой.
— Это с тобой вести переговоры никто не будет, — я тоже добавил раздраженности в голос. — Что с принцессой? Мы хотим убедиться, что с ней все в порядке. Дай нам возможность поговорить с ней.
— Она цела и невредима. Я не могу причинить ей вред.
— Ты свои лапы видел? Транспортер принцесс…