— Тетя Дуня здесь! — произнес, ухмыляясь.
— Это кто?
— Тетю Дуню не помнишь? Материна крестница. Самогон варит. Сейчас комедию произведем.— И Мишка уверенно направился по шатучим черным ступенькам в избу. Постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.— Приветствую и поздравляю, — сказал громко.
Тетя Дуня сидела вдвоем с женщиной, пила чай с карамелькой. Стояли на столе какие-то стаканы, но следов самогона Мишка не углядел. Он повернулся к Шохову, подмигнул ему: мол, следи за мной.
— Тетя Дуня, чем заняты, какие такие дела производите?
Тетя Дуня встала и, вытирая руки о передник, сказала:
— Мишка, ты, что ли? А это кто? Не узнаю!
— Это наш,— отмахнулся Михаил.— Ты что, чай пьешь? А покрепче?
— Чего покрепче-то? — спросила непонимающе тетя Дуня. Была она еще не седа, простоволоса и крепка на вид.
— Чего, чего! Самогон-то где у тебя?
Тетя Дуня всплеснула руками:
— Мишка, да ты в уме, какой самогон! Зачем он мне! Я и сама не пью, и никто у меня не пьет!
Мишка озадаченно посмотрел на тетю Дуню, на стол и покачал головой:
— Врешь все. Ну ладно. Найдем, как тунеядку выселим в Сибирь, будешь знать!
Тетя Дуня не поняла всей силы угрозы, но на всякий случай сказала:
— Миш, ты же мне родня? И чего пужаешь, если я невиноватая? Ты зачем приехал-то?
Мишка шмыгнул носом и сурово произнес:
— Ищем тут двух беглых... Не видела случайно?
— Это какие же?
— Какие... Один такой высокий, а другой, наоборот, маленький.
— Ой,— сказала тетя Дуня,— в лесу видела. Длинный, тощий, а с ним такой круглый, да?
— Приметы сходятся,— деловито произнес Мишка.— Надо ловить.
— А чего же вы их, руками, что ли? — спросила испуганно тетка.
— Почему руками, у меня в мотоцикле пулемет скорострельный! Шестьдесят патронов зараз! Как дам!
Тетка охнула, перекрестилась.
— Вы уж осторожней будьте.— И, провожая их на крыльцо, добавила: — А то-то гляжу, второй вроде не наш.— Это на Шохова.— А теперь-то понимаю, как по виду городской, то из району, значит...
— Вот-вот,— кивнул Мишка.— Он там главный по этому делу. Так что, если в другой раз самогону не будет, смотри мне!
И, не прощаясь, дал газу. Чуть отъехал и захохотал, даже не смог править. Смеялся, закидывая голову, и, оборачиваясь к Шохову, крикнул:
— Во, будет разговору до нового года. Я ведь как отслужил, приходил к тете Дуне в военной форме. Так она и решила тогда, что я в милиции работаю. А насчет самогону врет, в другой раз я у нее пошукаю получше. Я знаю, куда она прячет.
И опять захохотал, перекричал своим хохотом грохот мотоцикла.
— Зато напугал, будет знать, как врать!
Все шло своим чередом. Шохова не торопили, не спрашивали, когда он собирается уезжать. И он как будто бы не торопился. Но про себя наметил, что больше недели засиживаться не станет. Не в отпуске же, поглядел на своих, на себя дал поглядеть, и ладно.