С момента создания первой игры и до сегодняшнего дня было не много победителей. Всех, кому удалось стать Творцами и испытать счастье, люди знают, и о них говорилось во всех играх. Когда их нет, люди рады, но, когда они появляются, чтобы научить людей быть свободными и стать творцами, люди вышвыривают их из своих игр, чтобы не мутили воду. Никто из создателей игр не хочет, чтобы игроки выходили из них. Люди, которые создали игры, захотят уничтожить даже самого Творца, потому что из-за него их игры могут покинуть все играющие. Его распнут, сожгут, расстреляют, но не позволят забрать власть над игроками. Но авторы таких игр не понимают, что ждёт тех, кто создаёт игры, в которые не хочется играть. Каждый должен быть Творцом, потому что в каждом заложено божественное зерно! Каждый должен дойти до финиша – и он до него дойдёт! Каждый должен испытать счастье – и он испытает его!
– Я стал понимать, какую роль я играл всю жизнь и в чью игру я играл. Ты прав, мне действительно стало немного легче.
– Ты родился свободным и не будешь ни чьим рабом! Назови свою роль!
– «Я – РАБ!»
– Почему ты отдал самое ценное, что у тебя есть – волю?
– Я хотел получить взамен любовь.
– А что в итоге получил?
– Кандалы…
– Помню, когда я был маленьким, к нам в гости пришла мамина подруга со своим сыном. Я был таким какой ты сейчас, – посмотрев на Душу, произнёс я. – Мама попросила меня поиграть с этим мальчиком на улице. Мы вышли во двор, в руках у меня был пластмассовый, синего цвета, игрушечный автомат. На конце дула была лампочка, и при нажатии курка автомат издавал звук вылетающих пуль, а лампочка начинала мигать. Он был очень похож на автомат «Шмайсер» времён Второй мировой войны. Мне он очень нравился, я практически не расставался с ним. Не помню, с кем я воевал, но чувствовал себя с ним защищённым.
– Та к думают многие дети, которым покупают игрушечное оружие. Люди с детства приучают мальчиков к оружию, как к средству самозащиты либо как к атрибуту власти, – вздохнув, грустно отозвалась моя душа.
– Но дети воспринимают оружие как гарант собственной безопасности. И я, наверное, не был исключением. Та к вот, тот мальчик попросил меня дать поиграть с автоматом, но я никому не мог доверить своё оружие. По правде говоря, мне не хотелось ему давать автомат, скорее, из жадности, хотя до того случая мне было чуждо это качество. В общем, я ему сказал, что автомат не дам, и тогда он стал силой забирать его у меня. Я был взбешён и стукнул его по голове прикладом. Удар не был настолько сильным, чтобы он потерял сознание, но и не был слабым, чтобы он не почувствовал. Мой непрошеный гость закричал и заплакал, на его крик прибежали наши мамы. Мальчик стал жаловаться своей маме, но его матери не пришлось ничего говорить, потому что моя отвела меня в сторону и начала ругать за то, что я поступил неправильно – не дал игрушку гостю, и что, когда у меня что-нибудь просят, я должен это дать. И впоследствии я не раз слышал эту фразу от матери, что это – гость и я должен ему дать своё! Ох уж это пресловутое гостеприимство. В наш дом часто приходили гости, которые засиживались допоздна, поэтому родители предлагали им переночевать у нас. Подушек на всех не хватало, и поэтому я должен был отдать свою подушку. Меня злило то, что я кому-то что-то должен. Почему я никого ни о чём не прошу? Почему я всем что-то должен? И мне до сих пор кажется, что я кому-то не отдал долг, и если кто-то придёт ко мне и скажет: «Ты должен мне это…», мне придётся ему это отдать.