– Внешне он мало похож на матерого разведчика, – заметил Кондратьев.
– Да, скорее напоминает рядового фермера с просторов где-нибудь в районе Иллинойса. Однако это опытный разведчик с более чем сорокалетним стажем службы в ЦРУ.
– А как у него складываются отношения с Янгом, ведь тот ходит в его заместителях?
– По нашим сведениям, они далеки от идиллических. Трейси опирается на демократов, а Янг на республиканцев. У Трейси есть хоть какие-то идеалы, а Янг представляет собой тот человеческий тип, для которого главным идеалом является личное обогащение. Здесь в нем явственно проступают гены его отца-миллионера, который не гнушался ради собственной выгоды применять самые нечистоплотные методы.
– А что унаследовал Янг-младший от своей мамы – учительницы литературы?
– Думаю, мало что. К книгам он равнодушен и большой эрудицией на этом поприще любви явно не блещет. И это вполне объяснимо: его мать была в полном подчинении у мужа-деспота, поэтому большим авторитетом среди своих детей, видимо, не пользовалась. Особенно у Саймона, для которого безусловным авторитетом был его отец.
– И много детей было в их семье?
– Помимо Саймона, есть еще двое сыновей и младшая дочь. Но какие между ними отношения, мы не знаем, хотя предположить можем. Дело в том, что после смерти отца по его же завещанию нажитые им миллионы распределились между детьми неравномерно: больше всего досталось Саймону, а остальным меньше. Видимо, поэтому все они живут в разных городах и редко видятся. Во всяком случае, в отношении Саймона у нас нет никакой информации, что он встречается со своими братьями и сестрой.
– Как принято говорить в подобных случаях, в семье не без урода, – грустно констатировал Кондратьев.
В это время на экране появилось новое изображение: Янг сидел в компании с неким мужчиной в полевой военной форме. Поймав на себе вопросительный взгляд собеседника, Алмазов поспешил объяснить ему, кто изображен на снимке:
– Это – косовский албанец Башким Дериш. Фотография датирована 1998 годом, когда Янг уже работал резидентом ЦРУ в столице Албании городе Тиране, официально проходя как сотрудник политического отдела посольства США. За несколько лет до этого, в 1992 году, он был переведен в отдел Восточной Европы и специализировался на мусульманском направлении. Потому и попал в Тирану. Его задачей было помогать албанцам налаживать разведывательную службу. Дело в том, что в том году, когда Янг оказался в новом отделе ЦРУ, в Албании сменилась власть – вместо коммунистов пришли демократы во главе с Беришем. Он упразднил прежнюю спецслужбу «Сигурими» и вместо нее создал два новых учреждения: Национальную информационную службу, или НИС, которая занималась разведкой и контрразведкой, и Министерство общественного порядка, или МОП, в компетенцию которой входили вопросы общей безопасности страны. Так вот, Янг консультировал НИС. Тогда же и познакомился с Башкимом Деришем, который работал еще в «Сигурими», в ее внешней разведке, и одним из немногих бывших сотрудников был взят на службу в новое учреждение – в НИС. В его обязанность в конце 90-х входила борьба с разведкой Сербии и помощь сепаратистской Армии освобождения Косова на севере Албании: там она граничит с Косовским краем Сербии и именно там происходили ожесточенные столкновения АОК с сербскими федеральными частями. На той же северной границе у ЦРУ было открыто сразу несколько бюро, помогавшие бойцам АОК в войне с Сербией. Янг занимался координацией деятельности всех этих бюро, а также вербовал наемников из исламских стран – тех же моджахедов, с которыми он вместе воевал в Афганистане. Среди них был и один из лидеров нынешнего сирийского крыла «Аль-Каиды» Закхей аль-Хадж, который сегодня у себя на родине воюет против правительства Башира Асада. Через этих людей Янг установил контакты с Белой «Аль-Каидой» – ее европейским филиалом. Тогда же близко сошелся и с Деришем. Они вместе работали вплоть до окончания Косовской войны – до июня 1999 года, когда с помощью войск НАТО косовским албанцам удалось сломить сопротивление сербов. Что было дальше, мы все хорошо помним: контроль над регионом перешел к силам НАТО и международной администрации, которая затем передала большинство полномочий структурам этнических албанцев.