Конечно, он.
Поведение отца, такое легкомысленное и возбуждённое, вызывало ещё большее чувство тошноты. Когда отец посмотрел на меня, я уперла руки в бока. Это – то, что он хотел мне показать?
– Ты не очень хорошо выглядишь, – посмеиваясь, сказал папа. Он точно знал, какие чувства вызывают у меня бои. Когда бы он ни заставлял меня смотреть бои ММА, я сидела рядом с ним, крепко зажмурившись. Не знаю почему, но каждый раз, когда плоть соприкасалась с плотью... меня начинало тошнить.
– Если вы думаете, что сейчас она плохо выглядит, вы просто не видели её вчера. – Рассмеялась Селена. Я резко развернулась к ней и послала предупреждающий сигнал, который она, видимо, совсем не поняла. – Вчера вечером ее напоили в «Лаксе».
Отец нахмурил брови так, что образовалась складка.
– Как это – напоили?
– Это…
– Алкогольные напитки. – Перебила я её быстро, не позволяя Селене говорить дальше. – Очень крепкие.
Отец выглядел вконец растерянным.
– Все эти новомодные штучки только запутывают. Я помню времена, когда в баре подавали всего три напитка на выбор. Что случилось со старым добрым Джеком Дениэлсом? – Хохотнул он. – Пока ты развлекаешься и находишься в безопасности, мне не важно, сколько ты пьешь.
Селена хрюкнула так, будто подавилась смехом. Я покачала головой, и она промычала свои извинения, прежде чем выйти. Я снова взглянула на Сета, который смотрел на меня не отрываясь. Жар разлился под моей кожей, когда я поняла, что в его взгляде читается всё что угодно, но не веселье.
– Пап, можно мне переговорить с Сетом пару минут? – спросила я спокойно.
Я не представляла, что делаю или что собираюсь сказать ему, просто у меня было такое чувство, что если я не поговорю с ним сейчас, Сет выйдет из себя.
Отец озадаченно кивнул.
– Хорошо.
Когда отец вышел, Сет попросил выйти и своих людей, и вскоре мы остались с ним вдвоём. Как только дверь закрылась, Сет бросился ко мне, каждый его шаг был целенаправленным, и от этого более устрашающим. Я болезненно осознавала, что люди наблюдают за нами через стекло, и чувствовала себя как животное в зоопарке.
– Мы можем уединиться? – спросила я, пока он не дошел до меня, и он, подойдя к стене, нажал на кнопку. Стекло потемнело, мы могли четко видеть всех, а они нас нет.
Никто не мог нас видеть.
Я с трудом сглотнула, поняв это. Он наблюдал за мной, я пялилась на него в ответ. Дэррил сказал, что Сет сегодня в плохом настроении, и был прав. Мои руки вспотели под перчатками, и я не могла их вытереть.
– Выглядишь сексуально в своих перчатках.
Его голос был невыносимо интимным, но глаза тревожно поблёскивали. Я не ответила. Я совершенно не знала, что ответить на это. Он до сих пор часто дышал, и я немного занервничала.