И тогда же решила я, что историю с Рустамом пора заканчивать. Пусть он разнесет в щепки все, пусть придушит меня, ничто уже не останавливало. Даже в самых смелых мечтах не помышляла я, что соединится моя жизнь с любимым мною человеком, не бросит он ради меня жену и детей, но знала я, что принадлежу теперь только ему и никто не должен быть между нами, чего бы это мне ни стоило.
Вечером пришел ко мне Рустам. Я одна, на беду, была, мама с папой в цирк брата повели. Заявился он на удивление веселый, оживленный, говорит мне, что есть у него для меня хорошая новость. Я ему:
– Погоди, сначала я тебе свою новость скажу.
Он резвится:
– Тоже хорошую?
– Для тебя плохую, – отвечаю. И все ему выкладываю. Что искренне жаль мне его, что благодарна ему за чувство ко мне, но хочу быть с ним до конца честной. Я люблю другого человека, и это не придумка, сочиненная мною в первый день. И этот человек отвечает мне взаимностью. Дороже этого ничего у меня нет. Глупо просить его, как всегда в таких случаях пытаются, остаться друзьями, но так случилось и ничего уже не изменить.
Он каменным сделался. Одни глаза на лице живы. И в глаза эти смотреть страшно, как в бездну. Я думала, он сейчас прикончит меня, но почему-то не боялась этого. Он всего лишь одно слово произнес:
– Кто?
Вот тогда-то я действительно испугалась. Если узнает он, о ком речь, страшно подумать о последствиях. Ни перед чем ведь не остановится, буквально о жизни и смерти речь пойти может.
– Какая разница, кто? – спасаюсь, – если я люблю его, а не тебя? У тебя есть самолюбие? Ты согласен встречаться с девушкой, любящей другого?
– Так его любишь? – губы совсем побелели.
– Так люблю, – не отвожу взгляда.
Он сел, голову в кулаки воткнул, минут на пять застыл, потом дикарские глаза свои на меня поднимает:
– У тебя с ним что-нибудь было? Только честно.
Я ему честно отвечаю:
– Не было. Не потому, что я не захотела. Но скоро будет, и это счастье для меня.
Он опять в изваяние превратился, даже пожалела его. Всегда ведь тяжело видеть, как страдает сильный, мужественный человек. Жду, чем все это завершится. Он медленно встает, тихо говорит:
– Снимай с себя всё.
Я у окна стояла, ноги едва не подкосились. Проскочила даже мысль выброситься в него, чтобы разом со всем покончить. Задаю в панике дурацкий вопрос:
– Зачем?
А у него скулы едва кожу не продирают:
– Лучше сама сними, не заставляй меня все разорвать на тебе в клочья. И не веди себя так, чтобы довелось причинить тебе боль. Я этого не хотел бы.
Хватаюсь за последнюю соломинку:
– Я кричать сейчас буду, стекло разобью.