— На юге он. Воюет с камнем и снегом в горах. Представляешь, что он придумал? Строить дорогу даже не с двух концов, а практически одновременно. Скорость прокладки трассы даже не утроилась, а… Талантище Вахрумка, что и говорить. Сейчас для него специальные горные паровозы строят с двумя машинами, смотрящими в разные стороны, и одной кабиной. Мощные. На жидком топливе.
— Зачем так? — удивился я.
— А чтобы не строить разворотов лишних, в горах это неудобно, а при случае дать мощь сразу двух машин на тягу, к примеру, на сложном подъеме. Ты сейчас куда? На полигон?
— Так точно.
— Подбросишь меня в свое хозяйство. Надо ваши мишени заранее проверить, а то завтра мой аэростат прилетит вас бомбить.
— Прошу обождать, господин капитан-лейтенант. Я только лошадь заберу с конюшни.
Плотто я также, с его согласия, естественно, привел в букинистический подвальчик, где при нем возвращал учебники по сданным уже дисциплинам и спрашивал у хозяина лавки книги по двигателям внутреннего сгорания. Таковых не оказалось. Книг, я имею в виду.
Потом заезжали на квартиру к каплею за его шмотками, которые вынес краснощекий матрос, служивший у Плотто денщиком.
Сам офицер вышел налегке, держа в руке тонкую книгу довольно большого формата.
— Это тебе, — протянул он мне этот томик.
Книга называлась «Новинки в двигателестроении. Альманах».
— Все, что есть у меня дома по этой теме, — сказал он, как бы извиняясь. — Но будет время, сведу тебя с энтузиастами этого дела в Политехническом институте. Кстати, не откроешь секрета, что именно заинтересовало тебя в двигателях внутреннего сгорания?
— Безопасность дирижабля. Ибо все процессы горения происходят внутри двигателя.
И тронул слегка кобылку вожжами. Ее никогда не надо было принуждать к движению. Порода!
— Тяжелые они… — протянул офицер. — И прожорливые. А топливо для них солидно весит. А так мы пока топим машину тем же газом, на котором летим, кругом экономия.
— Но с двигателем внутреннего сгорания можно заполнять дирижабль не светильным газом, а водородом, у которого подъемная сила больше.
Про гелий я умолчал, так как не нашел про него здесь никаких упоминаний и сознательно опустил титулование офицера, пробуя его на зубок чванливости. Прошло.
— Савва, Савва, пока нам нет нужды подниматься выше трех тысяч метров, значит, не стоит ничего менять, — заверил меня каплей.
Мы выехали уже из города, и я дал застоявшейся лошадке пойти в полную рысь, что она проделала с большой охотой.
А я не унимался:
— Я вот что думаю… После первой же бомбардировки с дирижабля… Противник же у нас не дурак совсем… Найдет он способ, как задрать ствол у пушки в зенит, и долбанет шрапнелью. А то и брандкугелем. Хочешь не хочешь, а придется забираться выше в небо. Тогда и паровую машину мы вынуждены будем кормить жидким топливом, а коэффициент полезного действия, как я слышал, у двигателей внутреннего сгорания в четыре раза выше.