— Это приятная для меня новость, ваше сиятельство. Мы все очень переживали смерть молодого графа. И то, что Ремидий остался без наследника. По этому поводу даже назначили на весну слушания в палате баронов нашего сейма. Многие считали, что без большой драки не обойдется. Есть же побочные линии, и не одна. Но в любом случае я благодарю вас за добрую для меня весть. Как объясняют неожиданное появление наследников?
А сам подумал, что надо обязательно сегодня отбить сюзерену поздравительную телеграмму, я все же его камер-юнкер. Иначе получится как-то невежливо с моей стороны.
— Я помню, что вы, горцы, особо переживаете гибель своих вождей, — сказал генерал с намеком на «кровавую тризну». — И таки себе представляю ваши междоусобицы. А наследники — бастарды молодого графа. Но император признал, что в данном случае обычай и кровь важнее закона о том, что бастарды не наследуют имущества отца. Хотя тут есть юридический казус… Наследуют они не отцу, а деду. И не имущество, а государство.
— Вы здесь сегодня по делам службы? — поменял я тему разговора, чтобы не вдаваться в рецкие реалии, о которых не так уж много чего знал.
Генерал все понял и легко подхватил мою игру.
— Запомните, дорогой барон, — ответил он мне несколько наставительным тоном, однако не пряча доброй улыбки, — что чем выше вы будете подниматься по карьерной лестнице, тем все больше ваша служба будет напоминать канцелярскую. И с этим ничего не поделать. Сбивание двух бригад в одну дивизию не такой уж простой труд, хотя и похожий на сколачивание бригады из двух полков. Однако инстанции выше. Бумаг больше… Иной раз доходишь до такой злости, что хочется все эти бумаги взять и кинуть в камин. Но нельзя…
— А хочется выхватить саблю наголо и рубить врагов в щепки, — вернул я ему улыбку.
— И не говорите, мой дорогой друг, вы же такой же, как и я, — находите упоение в бою. Вас никто не заставлял летать на дирижабле в этот дикий холод и сбивать царские дирижабли. Жажда боя утолима только боем, а меня заставляют патрулировать берег реки. По пятьдесят километров на полк. По двадцать пять километров на эскадрон, если учитывать смену подразделений. Скукотища. Даже когда мои кирасиры поймали царских пластунов, то я в это время сидел у печки на первом разъезде за полста верст. Разве ж это война! Я становлюсь бухгалтером, а не кавалеристом.
— А почему бы вам не сходить в глубокий рейд на ту сторону реки?
— Кто отпустит генерала в рейд с эскадроном? — удивился Бьеркфорт.
— Я не такой рейд имел в виду. Не разведывательный, а стратегический — всей дивизией, чтобы погромить вражеские тылы основательно, большим кулаком, и тем сорвать готовящееся наступление царцев.