Нахмурившись, Николас осмотрел талисман, который по-прежнему сжимал в руках. Внешне он выглядел таким же, и ему оставалось надеяться, что свершённое им действо никак в дальнейшем не отразится на Жезле. Ведь у подобного оружия своя карма. Он использовал его, чтобы уничтожить противника и теперь опасался, как бы это действие не имело последствий.
— Николас, — Эмили вылезла из-под стола и прижалась к нему всем телом. От пережитого страха, девушку ощутимо трясло, — я так испугалась!
— Всё хорошо, любовь моя, — Николас сильнее прижал к себе хрупкое тело любимой. — Тебе нечего бояться.
В ответ Эмили лишь вздохнула, уткнувшись носом ему в шею. Охрана старалась навести порядок. Тренированным глазом воина, мужчина быстро выцепил несколько кучек пепла — погибшие, по вине предателя, который нацелился убить его, Николаса.
Мужчина внимательно вглядывался в толпу, выискивая глазами лишь одного человека. И его самого поразила сила того облегчения, которое накрыл его, едва он увидел Кассандру. Девушка выглядела несколько ошарашенной, но вроде была в порядке. И тут он заметил рядом с ней мужчину, который галантно помогал ей подняться. А когда Николас его получше разглядел, то невольно нахмурился.
Кирк был известным, клыкастым повесой или, проще говоря, вампиром-бабником. Мужчина понимал, не его это дело с кем путается Кассандра. У него есть Эмили и только её благополучие и счастье должно его волновать, но при взгляде на ублюдка, отирающегося с девушкой, челюсти сами сжимались. Это оттого, что девчонка наивна, и вряд ли способна разглядеть в красивом парне его натуру. Во всяком случае, это твердил себе Николас, лихорадочно думая, как сказать своей гостье, чтобы она держалась подальше от Кирка, и при этом не выглядеть идиотом, и не давать ей поводов навыдумывать себе лишнего.
Николас вообще всё чаще ловил себя на мысли, что в обществе людей ему спокойнее всего. Любая из рас, проживающих на территории его страны, имела свои особенности. Тех же вампиров Николас не особо жаловал. Они отличались поразительным обаянием, им не было равных в искусстве обольщения. А об их ненасытности и сладострастии ходили легенды. Что мужчины, что женщины их расы, любили заводить отношения с людьми, опутывая тех чарами своего очарования, погружая в интимную нирвану. Порой подобное могло длиться годами. Их жертвы сами того не осознавая, превращались в безвольных марионеток. Они жили только для того, чтобы вампир мог утолить голод и для утоления безмерной похоти своего «хозяина». А потом, когда жертва начинала стареть или просто надоедала, вампиры исчезали. Мало кто из них обременял себя тем, чтобы сказать человеку, у которого вырвал из жизни приличный клок времени, хотя бы банальное прощай. Они просто уходили и не возвращались. А люди, когда приходили в себя, были в ужасе, искренне не понимая, как такое могло произойти, как они могли опуститься до подобного. Николасу была противна их природа и при одной мысли, что Кассандра может стать очередной игрушкой клыкастого ублюдка, по его позвоночнику пробегал нервный холодок.