– Ты не хочешь рассказать, почему Ли только что позвонила мне и, рыдая, умоляла тебя найти?
Я потрясенно взглянул на старшего брата – почему он не дома и не рядом со своей женой?
– Броуди, что ты тут делаешь… как тебе удалось ускользнуть?
Броуди отвел глаза, затем уселся рядом со мной.
– Лив ездила в загородный клуб со своими родителями и вернулась домой в зюзю. Она и не заметит, что я ушел. Но я здесь не поэтому.
Застонав, я глянул на Эйдина и снова уронил голову на руки.
– Я не хочу опять проходить через это с тобой. Не хочу, чтобы это вообще происходило.
– Мне известно немногое: она позвонила мне в гребаной истерике, а ты сидишь в баре. Поэтому рассказывай, что натворил.
– Иисусе Христе! Да почему натворил именно я? Она велела мне убираться вон! Набросилась на меня, мать вашу, обвиняя во вранье и изменах!
Броуди просто сидел и смотрел на меня, ничуть не удивившись и не встревожившись моей вспышке.
– Хорошо. Но поскольку это совершенно не похоже на Ли, вместе с которой мы выросли, она в панике, потому что ты ушел, и она не может дозвониться ни до тебя, ни до тебя, – сказал он, показав на Эйдина.
– Я оставил телефон в машине, – прошептал я одновременно с Эйдином, сказавшим:
– Я отключил в телефоне звук. Подумал, лучше пусть нас не прерывают, пока Джейс выкладывает все это.
– Ли говорила не как женщина, которая волнуется о том, что делает или чего не делает ее мужчина. Она говорила как женщина, которая боится, что ее мужчина может не вернуться домой. Поэтому, что бы там между вами ни произошло, забудь про свое упрямство и иди к своей будущей жене. Исправь все, Джейс. – Я не проронил ни звука, не сделал ни малейшей попытки выйти из кабинки, и Броуди покачал головой. – Если ты не хочешь ничего исправлять, хотя бы позвони ей и скажи, что с тобой все в порядке, чтобы она не сходила с ума и не волновалась о тебе всю ночь. Чтобы смогла начать учиться жить без тебя.
Мысли о Кинли, живущей без меня… с кем-то другим, хватило, чтобы захотеть как следует врезать Броуди за такое предложение. Я любил эту девушку с пяти лет и делал все возможное, чтобы мы были вместе. Вместе! Я не вышвыр-ну семнадцать лет своей жизни в окно и не позволю Кинли найти кого-нибудь другого. Она моя!
Вытолкнув брата из кабинки, я злобно посмотрел на него и шагнул ближе.
– Жизнь Кинли связана – и будет связана всегда – только со мной.
– Тогда загружай свою задницу в гребаную машину и катись все исправлять.
Пока он договаривал, я уже бежал к машине и шарил в кармане в поисках ключей.
Выехав с парковки, я вжал педаль в пол и не отпускал ее до самого дома. Телефон зазвенел, когда мне оставалось ехать меньше минуты. Не сомневаясь в том, кто звонит, я ответил, даже не взглянув на экран: